Бойцов не оплакивают. Повесть об Антонио Грамши

— Феномен с колесами объясняется просто,—сказал Грамши.— Дорога неровная, давление увеличивается то на одно, то на другое колесо. И самовнушение, особенно ночью... Я это заметил в детстве, когда возвращался на стареньком дилижансе из Сайту Луссурджу.

— Сайту Луссурджу? Где это?

— В Сардинии. В восемнадцати километрах от Гиларцы. А Гиларца —в восемнадцати километрах от Сайту Луссурджу,— усмехнулся Грамши.

— Я ничего не знаю о вашем детстве, Антонио,— после паузы сказала Юлия.

— И хотите знать? — быстро спросил Грамши.

— Хочу... Если только воспоминания не причиняют вам боль.

— Не причиняют, хотя чаще я видел жизнь с самой жестокой ее стороны. Даже мать не знала о невзгодах, которые испытал ее Нино... Нет, не знала. Но только благодаря матери, благодаря ее любви и настойчивости, Нино сумел сделать первый шаг в большой мир. А находился этот мир, как я вам уже сказал, в восемнадцати километрах от Гиларцы. Там — в Сайту Луссурджу — была гимназия.

— А что было в Гиларце?

— Если по порядку, до Гиларцы был еще Алее, большая семья конторского служащего Франческо Грамши. Еще были книги в больших и бедных семьях они, как одежда, переходят от старших к младшим. Прекрасные книги: «Робинзон Крузо», «Таинственный остров», романы Эмилио Сальгари, итальянского Жюля Верна, об отважных мореходах и дерзких корсарах, о морских сражениях и далеких сказочных странах... Детская фантазия легко переносила действия этих романов в Сардинию, превращая ее в чудесную страну, где можно совершать путешествия, полные удивительных приключений.

Юлия Аполлоновна сидела неподвижно, чтобы неосторожным: движением не «спугнуть» рассказчика. Интуитивно она понимала, как трудно раскрываются люди со сложной внутренней жизнью и как быстро вновь прячутся под свою броню.

— Мальчик рос,— медленно продолжал Грамши,— и вскоре понял, что обожженная солнцем каменистая Сардиния прекраснее любой сказки... Как ему нравилась долина реки Тирсо у церкви св. Серафима. Часами, как зачарованный, он сидел на скале, восхищаясь своеобразным озером, которое река образовала напротив самой церкви, и с любопытством глядел на водяных курочек, выплывавших из прибрежных камышей на середину роки, на выскакивавших из реки рыб, охотившихся за комарами... Так что же все-таки было в Гиларце? Была начальная четырехклассная школа, был отдел регистрации налогов, где мальчик два года работал курьером... Вам не надоело?

— Нет, нет, но я немножко замерзла,— призналась Юлия Аполлоновна.

— Вы простудитесь! — взволновался Грамши.— Наденьте мое пальто, под ним теплый пиджак, не беспокойтесь. Ну, пожалуйста,— просил он, быстро расстегивая пальто, нечто вроде бекеши, добытое стараниями Аброджи ввиду наступивших холодов.

— Застегнитесь, сию минуту застегнитесь! Мы сейчас согреемся по российскому способу.

— Водка? — заинтересованно спросил Грамши.

— Есть и другой способ,— рассмеялась Юлия Аполлоновна. Она что-то сказала ездовому. Линейка остановилась. Юлия спрыгнула на землю, Грамши за ней. Линейка тронулась, стала удаляться.

— Догоняйте, Антонио, догоняйте,— крикнула Юлия и побежала за линейкой. Грамши бросился вдогонку. Метров через двести — триста ездовой придержал лошадей.

— Вы остановились на отделе налогов,— напомнила Юлия Аполлоновна, когда они отдышались.

— А представителю товарища Дегтя не надо побегать? — спросил Грамши, указывая на уполномоченного.

— Не надо. На нем кожух,— по-русски произнесла Юлия.— Ну, шуба овчинная. Виновата, что прервала ваш рассказ, но, честное слово, я очень замерзла,— жалобно протянула она.— Итак, курьер...

— Оставим курьера бегать по Гиларце и переберемся наконец в Санту Луссурджу. Там была гимназия. Скромная, провинциальная, но все-таки гимназия. Мать сняла для сына угол: за пять лир в месяц мальчик имел кров и пищу. Воскресенье маленький гимназист проводил в Гиларце, в понедельник утром садился в дилижанс, я уже говорил, и возвращался в Санту Луссурджу. Иногда мальчик шел пешком, деньги за проезд можно было потратить на книги.

Воспоминания увлекли Грамши. Казалось, он с любопытством со стороны присматривается к нескладной, смешной и грустной жизни провинциального подростка.

— Была одна забавная история,— продолжал Грамши,— история об очень бедном мальчике, которому сшили отличные панталоны из вонтичной материи. Эту материю и сейчас употребляют сардинские крестьяне. Пламенный цвет штанов привлекал внимание, зеваки следовали за мальчиком и кричали ему: «Маленький зонтик!» Не правда ли, из этого можно сделать маленькую новеллу, полную юмора и горечи?

Юлия Аполлоновна не ответила. Впрочем, Грамши и не ждал ответа.