Бойцовский клуб

Как-то утром я уходил на работу и увидел Большого Боба, стоявшего на крыльце. Он был одет в чёрные ботинки, рубашку и брюки. Я спросил его, не видел ли он Тайлера на днях? Может быть, это Тайлер прислал его сюда?

— Первое правило «Проекта Разгром», — говорит Большой Боб, вытянувшись по струнке, пятки вместе, — не задавать вопросов, касающихся «Проекта Разгром».

И какую же не требующую мозгов задачу поручил Тайлер ему лично, спрашиваю я, Ведь есть и такие курсанты, вся обязанность которых сводится к тому, чтобы день за днём варить рис или мыть котелки, или чистить ковры. День за днём. Может быть, Тайлер пообещал Большому Бобу, что того постигнет просветление, если он шестнадцать часов в день будет заворачивать в упаковку бруски мыла?

Большой Боб ничего не отвечает.

Я иду на работу. Я прихожу домой, а Большой Боб всё так и стоит на крыльце. Я не сплю всю ночь, а на следующее утро я нахожу Большого Боба приводящим в порядок сад.

Перед тем, как уйти на работу, я спрашиваю Большого Боба, кто его впустил? Кто назначил его ухаживать за садом? Видел ли он Тайлера? Был ли здесь Тайлер ночью?

Большой Боб отвечает:

— Второе правило «Проекта Разгром» — не задавать вопросов, касающихся…

Я обрываю его. Да, говорю я, да, да, да, и ещё раз — да!

И пока я тружусь в конторе, команды обезьянок-астронавтов вскапывают грязную лужайку вокруг дома, вносят в почву аммонийные удобрения, чтобы понизить кислотность и бросают лопатами приобретённый на ферме навоз и обрезки волос, купленные в парикмахерской, которые отгоняют от посевов мышей и кротов и повышают содержание протеинов в почве.

Посреди ночи другая команда обезьянок-астронавтов является со скотобойни домой с мешками кровавого мяса, чтобы повысить содержание железа в почве, и пакетами костной муки с высоким содержанием фосфора.

Команды обезьянок-астронавтов сеют семена базилика, чабреца и латука, высаживают саженцы лещины, эвкалипта, декоративного апельсина и перечной мяты в калейдоскопическом порядке. Посредине каждой зелёной куртины — розовый куст. Другие команды выходят по ночам с ручными фонариками и убивают слизней и улиток. Ещё одна команда собирает лучшие листья и ягоды с кустов можжевельника, чтобы изготовить из них натуральный краситель. Дельфиниум — потому что это натуральный дезинфектант. Листья фиалки — средство от головной боли, душистый ясменник придаёт мылу аромат свежесрезанной травы.

На кухне стоят бутыли с сорокаградусной водкой, которая нужна для производства прозрачного розового гераниевого мыла, и мыла цвета жжёного сахара, и мыла с пачулями. Я украл одну бутыль водки, а похоронные деньги потратил на сигареты. Заходила Марла. Мы поговорили о растениях. Мы гуляли с Марлой по усыпанным гравием дорожкам посреди калейдоскопически-зелёных клумб сада, пили и курили. Мы говорили о её груди. Мы говорили о чём угодно, кроме Тайлера Дёрдена.

В один прекрасный день в газетах появилось сообщение о том, что бригада одетых в чёрное людей напала на хороший район и на магазин, торговавший роскошными моделями автомобилей, и принялась наносить удары бейсбольными битами по бамперам, отчего воздушные мешки начали срабатывать и взрываться внутри салонов, пачкая их тальком, а противоугонные устройства завывали как бешенные.

В «Мыловаренном Заводе на Бумажной Улице» команды обезьянок-астронавтов обрывают лепестки с роз, анемонов и лаванды и укладывают их в коробки с чистым жиром, который поглотит их эфирные масла, необходимые для производства мыла с цветочным запахом.

Марла рассказывает мне о растениях.

Роза, говорит мне Марла, это природное вяжущее средство.

Имена некоторых растений звучат как список умерших в доме престарелых: Роза, Вербена, Лилия, Нарцисс. Другие, такие как Таволга, Буквица, Наперстянка, Душица похожи на имена фей из комедий Шекспира. Чемерица с её сладким ванильным запахом. Лещина — ещё одно натуральное вяжущее средство.

Аир, дикий испанский ирис.

Каждую ночь мы с Марлой гуляем в саду, пока я не убеждаюсь, что и сегодня Тайлер не пришёл ночевать домой. За нами следом всегда плетётся какая-нибудь обезьянка-астронавт, подбирает веточку бальзама, руты или мяты, которую сорвала Марла и растёрла в пальцах, чтобы дать мне понюхать. Или брошенный окурок. Обезьянка-астронавт бредёт за нами, чтобы стереть все следы нашего пребывания в этом саду.

В другую ночь в одном парке в самом центре города ещё одна группа людей в чёрном облила бензином каждое дерево и провела бензиновые дорожки между деревьями, а затем устроила небольшой, но настоящий лесной пожар. В газетах написали, что от жара поплыли окна в особняке напротив парка, а у автомобилей на стоянке с неприличным звуком полопались шины.

Дом, снятый Тайлером на Бумажной улице, превратился в живое существо, влажное изнутри, оттого что в нём живёт, потеет и дышит столько людей. Внутри ходит столько людей, что дом шевелится.