Боль зверя (СИ)

— Нет, моя егоза, — качнул головой дядюшка. — У меня есть свои дела и я лучше займусь ими. А вы ступайте.

И женская половина Рендаллов с верной Пикок отправилась совершать моцион.

========== 5. Блек-Понд. Часть вторая. ==========

Свежий воздух, неспешная прогулка и незатейливый разговор быстро привели настроение Беатрис в порядок, и теперь она с удовольствием сидела в прелестной, пронизанной солнечными лучами, сумевшими пробиться сквозь крону могучих дубов, беседке, уютно расположенной по середине рощицы. Убедившись, что и ее спутницы тоже пришли в подобное состояние, она решилась на разговор, который давно зрел в ее мыслях.

— Сара, — неторопливо начала Беатрис, подбирая тщательно слова. — Джеймс рассказал мне, что чуть более года назад он понес чувствительную для всех вас потерю. Но не стал знакомить меня с подробностями. Пойми, это не праздное любопытство, просто сейчас что-то происходит вокруг, а я не могу понять и объяснить этого. Поэтому не будешь ли ты любезна немного рассказать о тех днях? Настолько, насколько подробно ты решишься это сделать.

— Знаешь, Бет, мне тяжело вспоминать об этом, — вдруг посерьезнела золовка. — Прости, но брат будет сердиться, когда узнает. Зачем ворошить прошлое? Оно не вернется.

— Не вернется, — согласилась молодая женщина. — Но у прошлого иногда бывают длинные тени. Что же, если для тебя это так неприятно, я настаивать не буду.

Но, видимо, что-то в ее виде, расположило Сару поговорить с Беатрис на эту тему.

— Роз самовольно окончила жизнь, — ответила Сара. Было видно, что произнести эти слова ей стоило усилий.

— О, Боже! — нелицемерно ужаснулась Бет. Приобняв золовку, она по-матерински прижала к себе. — Прости. Но, если ты решилась, имеет смысл рассказать все до конца.

Сара тяжело вздохнула, насколько позволил корсет, и продолжила:

— Мне не говорят, но я знаю, что над ней надругались. Она не выдержала позора, — и Сара расплакалась.

Бет вытащила платок и стала вытирать слезы, капавшие с глаз золовки крупными каплями. Ситуация действительно была не из приятных. Дав до конца успокоиться девушке, она еще аккуратней попыталась спросить:

— Она не рассказывала о чем-то необычном, произошедшим перед этим?

— Нет. Хотя… — вдруг умолкла Сара, взвешивая, стоит ли говорить о том, что ей известно.

— Что — хотя? — Как можно спокойнее пытаясь подтолкнуть к продолжению спросила Бет.

— За две недели до… — Сара запнулась, — до этого она обнаружила у себя в постели лепестки розы. Мы подумали, что кто-то неудачно пошутил. Брат был в отъезде, и мы решили оставить все до его возвращения. А потом нам стало не до этого, и мы позабыли про глупый розыгрыш. И я благодарна тебе за возможность рассказать об этом. Мне даже стало полегче.

— А мы можем взглянуть на место ее гибели? — вдруг спросила Бет.

— Джеймс запретил мне приближаться к Блек-Понду. Да и честно говоря, там для меня будет полно горьких воспоминаний, о которых мне хотелось бы забыть, — Сара вздохнула и отвернулась в сторону.

— Тогда и закончим на этом, — ни на йоту не продвинувшаяся в своих попытках разобраться, проговорила Бет.

— Может быть Вам, миссис Рендалл и Вам, мисс Сара, — вступила в разговор до сих пор вежливо молчавшая Пикок, — пройтись опять по той чудесной лужайке, которая привела всех в такой восторг?

— И то верно, — подхватила предложение своей камеристки Бет. Сара тоже воспрянула духом, и они двинулись прогуливаться далее.

*

Беатрис, с детства поставленная судьбой в суровые условия, смогла сохранить в себе человеческие качества. Терпя насмешки более удачливых сверстников, проживающих в отличии от нее, в подобающих им по статусу условиях, она научилась уважать чужое достоинство. Терпя бедность, она научилась быть самостоятельной. Терпя отсутствие материнской ласки (а Элизабет не могла уделять все время дочери), она научилась ценить те крохи материнской любви и нежности, которые перепадали ей не смотря на все это. Выдержать ей помогало чтение. Увлекшись авантюрной литературой, в те минуты,когда матери не надо было помогать по дому, убегая от реальности, окружавшей ее, она зачитывалась историями о благородных разбойниках, рыцарях в блестящих доспехах, вызволявших своих невезучих дам из разнообразнейших ситуаций. А еще, чтобы дочь не очерствела в суровых условиях, Элизабет подсовывала ей книги с печальным окончанием, чтобы девочка училась сожалеть, но обе причины привели лишь к тому, что в некоторой степени Беатрис можно было считать несколько мечтательной. Хотя суровый реализм воспитал в ней еще одно качество — смирение.

*

И вновь свежий воздух и разговор на отвлеченные темы привели наших дам в приятное расположение духа, и они шли по главной дороге в замок, обсуждая новые стихи Уильяма Морриса. Увлекшись беседой, они не заметили, как подошли к нему.

Дворецкий, встретивший их, передал Беатрис просьбу Джеймса, что тот хочет видеть ее в своем кабинете, как только она вернется с прогулки.

Она поднялась к покоям супруга, но, проходя мимо дверей комнаты Джорджа, невольно услышала, как тот уже срываясь на крик, отчитывал кого-то: