Болельщик на солнцепёке. Рассказы о любви и спорте

Однажды в фойе произошёл такой случай. Были какие-то соревнования, самые важные, финал «кубка всех кубков», как шутил Славик про себя. Славик отсидел на трибунах ровно час, спустился в фойе, протянул номерки гардеробщику, забрал пуховики, и стал ждать сестрёнку. Она всё не выходила – мама всегда ругала, если Настя волосы не до конца досушивала, вот Настя и стояла в очереди на фен – свой фен они никогда не брали, родители не разрешали, говорили, что свой фен можно только взрослому в розетки включать, потому что розетки – это опасно, а они, родители, не могут их провожать, у них, у родителей, − работа до шести вечера. Мама как раз с работы приходила, а они из бассейна – и мама первым делам щупала Настины волосы. Славик думал: как хорошо, что он мальчик и стрижётся коротко. Значит, сидел он, Славик, в фойе, где гардероб, окошечки по продаже абонементов, буфет, злополучная доска объявлений да и много ещё чего. И тут он услышал визг. Администратор выбежала из будки, бросила своё окошечко, побежала куда-то, в направлении буфета.

− Не смейте бить ребёнка! Я на вас в полицию!

Мимо Славика прошли женщина и мальчик в плавках, женщина тащила мальчика за ухо. Но Славик не успел как-то оценить ситуацию, среагировать на неё, обмозговать. Администратор уже гналась за злой матерью. Тут кто-то рядом сказал: мол, мать, такая-сякая-ехидна, в мужскую раздевалку вошла и сына вывела оттуда. Славик встал, аккуратно положил пуховики на сидение стула и решил прогуляться в направлении, куда побежала администратор – ему стало интересно. Он прошёл фойе, двинулся по коридору – администратор с видом победительницы цокала каблуками навстречу.

− Безобразие! – сказала она Славику.

Славик кивнул в знак поддержки, но пошёл дальше, вглубь коридора. У туалетов он увидел женщину, молодую красивую, в чёрной водолазке, как у его сестры, и этого парня лет двенадцати, а может и младше – этих пловцов не разобрать, они встречаются просто огромные. В общем, плюс-минус, его ровесник был этот парень с красным распухшим ухом.

− Я же нервничаю, ты пойми, − говорила женщина. – Я тебя потеряла. И проплыл безобразно, и час из раздевалки не выходишь… − увидев Славика, она осеклась.

Парень молчал, красное ухо контрастировало со вторым, не красным, это было видно и при плохом освещении. Славик встретился с парнем глазами, и аккуратно шагнул в туалет, неплотно прикрыв дверь. Встал у сушки для рук, прислушался.

− Почему ты не выходил?

− Потому что ты злая, − всхлипывал парень.

− А почему я злая? Ты понимаешь, почему я злая? Я упрашиваю начальника, ухожу с работы, чтобы посмотреть на тебя, поболеть за тебя. Я переживаю, нервничаю за тебя. А ты позоришься!

− У меня настроения не было, − рыдания.

− Так нельзя, пойми, сын, нельзя. Надо настроиться. Ты должен улучшать время на Кубке, а ты на две секунды хуже проплыл!

− На секунду и девять десятых! − взвизгнул парень и забежал в туалет. Парень заметил Славика и шарахнулся обратно. Славик зашёл в кабинку, спрятался, притаился – неудобно получилось. Парень всё понял.

− Пойдём, мам. Ещё завтра «спина»²², я в команде плыву первый этап, я обязательно улучшу.

− Да уж улучшай, пожалуйста, команду-то не подводи, – слышались удаляющиеся реплики, уже без надрыва и слёз.