Болельщик на солнцепёке. Рассказы о любви и спорте

− А там воду бесплатно раздают. Пойдём попросим, – предложила Настя.

− Но это же участникам! Славочка! Это неприлично.

Всё-таки они с Настюшкой побежали и попросили воду. Им выдали не две, а четыре бутылки. Мама поправила свою шляпу, оттянула пошире поля – эту шляпу она купили в Египте, поля могли становиться широкими, а могли закрутиться трубочками – в этом случае шляпа становилась панамой… Мама отыскала небольшую тень у стены с лестницей и уселась там. Наверху, на площадке, куда вели лестницы, был пьедестал. Играла музыка, какие-то старинные песни про птицу счастья завтрашнего дня.

− Это из фильма «О спорт, ты мир», − сказал папа. – Надо будет на ютюбе посмотреть: есть ли в интернете этот фильм?

− Да есть – отмахнулась Настя. – Она давно выдула воду и теперь пожирала энергетический батончик из сухофруктов, который ей дала красотка у рекламного стенда спортивной еды.

Начались награждения. После выпитой воды папа стал сильно потеть. Рубашка со спины стала мокрая как у бегунов-ветеранов, которые смешно перебирали ногами в своём ветеранском забеге. Славик впервые почувствовал какое-то непонятное чувство неудобства за своих родителей и чувство раздражения на них. Он видел, что они еле переносят эту жару, этот раскочегаренный каменный мешок, но не бросали его, не уходили. Он чувствовал себя виноватым.

− Вы идите домой! А я попозже подойду.

Мама посмотрела на него так, что он тут же понял: сморозил что-то идиотическое. Они же всегда семьёй, всегда вместе. Вот и сейчас они договорились после соревнований пойти где-нибудь поесть, в фаст-фудной у метро, там кондиционеры, и народу на втором этаже немного – все ж на дачах: выходной, лето и такая жара.

Славик даже не допускал мысли, что он откажется от того, чтобы посмотреть награждения. Он хотел ещё раз увидеть великого бегуна. Как он на финише! Славик был в восторге, в полном восторге от стратегии великого стайера. Его так и объявили «великий стайер». Надели медаль, вручили кубок, какие-то яркие пакеты, целых три мешка. К тому времени, когда стали награждать мастеров, зрителей почти не осталось. Но мама посвежела. Тётка, мороженщица, торгующая тут же, на лестнице, давно пустила маму под свой зонтик, к своему морозильнику на колёсиках. И мама под зонтом ожила. Не сразу, но ожила. И совсем пришла в себя, когда слопала два мороженых.

Награждение великого стайера Славик снял на телефон. Когда Шабун спрыгнул с пьедестала, к нему подбежала женщина, невысокая, не худая и не толстая, вся какая-то плотная, мышечная. Женщина вела под руку девочку лет шести, у девочки болталась по спине тонюсенькая косичка. Шабун поцеловал и женщину, и девочку.

− Жена его, − сказала мороженщица.

− Откуда вы знаете? – спросила мама.

− Вижу. Девчонка на него похожа. Не на неё.

− Такая у этого чемпиона жена мужеподобная. Прилизанная, с хвостиком. Сделала бы стрижку. А то так её хвостик старит.

Славик гневно посмотрел на маму. Стрижки был мамин бзик. Она считала, что голова должна быть аккуратненькая, волосок к волоску, очень следила за причёской, и всегда первым делом смотрела человеку поверх лба: как он пострижен… Славик возмутился: почему мама прилюдно позволяет себе такие высказывания? Это же невоспитанно, невоспитанно в высшей степени! Что случилось с мамой? Перегрелась? Или это торговка на маму так подействовала. Нет: чтобы на маму влияла мороженщица, такого ещё не было!

Шабун с женой и дочкой тем временем спускался по лестнице, чемпион шёл прямо на них – на него, Настюшку и папу. Славик захлопал в ладоши.

Шабун подошёл к Славику:

− Не жарко?

− Нет, что вы!

− Ты любишь бег?

− Очень!

− А чего сам не бегаешь?

− Времени нет.

− А-ааа, − рассмеялся вдруг Шабун по-мальчишески, почти по-детски. – А звать-то тебя как?

− Так же, как и вас.

− О-оо! Тёзка, − и Шабун пожал Славику и папе руку, а Насте руку поцеловал. – Не моё дело, Вячеслав, но я бы на твоём месте бегом занялся. Очень полезно. Тем более смотри: ты такой, можно сказать, фанат бега. В такую жару остался.

− Да, уж. Болельщик на солнцепёке! – вставила свои злобные «десять копеек» мама.

− А на моём месте, − вдруг спросила Настя. – Вы бы занялись бегом?

Шабун посмотрел на жену. Она поправила выбившуюся из гладкой причёски прядь и сказала:

− Обязательно бегай. Или плавай.

− Я плаваю, − сказала Настюшка. – Я вот в этом бассейне и плаваю, – и махнула в сторону бассейна.

− Ну, молодцы, гвардейцы,− сказал Шабун. – Пока, брат! – он обнял Славика, похлопал по спине и пошёл вверх по Олимпийскому проспекту, в сторону Театра Армии.

− Нет! Это безобразная фамильярность! – сказала мама. Сказала − как бы пошутила. И Славик ответил маме в тон:

− Нет! Это благодарность чемпиона самому преданному болельщику, − тоже как бы пошутил.

Мама засмеялась искренне, весело, она не уловила в ответе никакого раздражения, а может быть сделала вид, что не уловила.