Болотница

Малина с куста немного меня утешила. Нигде я не видела такой сочной, крупной ягоды, пригибающей ветки куста аж к самой земле. И совсем не червивая, и даже обычных для малинника клопов нет.

Наверняка в этом есть какая-то магия, из-за близости проклятого колодца. Даже в местном лесу, мне кажется, такой крупной ягоды не было.

Подумав о магии, я сразу вспомнила про плетёную коробку с чердака. Удивительно, сколько сил я потратила на то, чтобы достать её, и так быстро забыла про неё.

Всякий раз неожиданно начинавший гудеть холодильник нервировал меня, поэтому я решила продолжать осмотр на улице.

Волоком протащив коробку через порог и ступеньки из дома на улицу, поближе к интернет-яблоне, я поднатужилась и перевернула плетёный короб, высыпав содержимое прямо на траву.

Поднялось облачко пыли и трухи, заставившее меня расчихаться.

Вперемешку в траве валялись мотки пеньковой верёвки, завёрнутые в ломкие от времени жёлтые газетные листы швейные принадлежности и какая-то трава, от времени превратившаяся в пыль, отрывной календарь за 1987 год, пустой пузырёк из-под таблеток валерьянки со странным осадком на стенках изнутри, цветастые тряпки, сразу напомнившие мне мамин сарафан, спичечный коробок с аккуратно наломанными веточками какого-то, судя по всему, кустарника вместо спичек внутри, и тонкие брошюрки. Я быстро пролистала их. Качества они были самого дрянного и больше напоминали по виду инструкции к каким-то приборам, которые никто никогда не читает. Однако это были не рекламные брошюры, и их явно читали, судя по пометкам на полях, сделанным простым и красным карандашами, и по вложенным в качестве закладок обрывкам тетрадных листочков в клеточку. Все они были изданы в середине 1990-х и содержали в себе какие-то истории про инопланетян, нечистую силу, приметы и суеверия, перемежающиеся заклинаниями и молитвами, иногда похожими на христианские, а чаще всего — полная галиматья, где святые угодники соседствовали с домовыми и кикиморами. То есть такого же плана книжки, как тот сборник страшилок, напугавший меня рассказом про оборотня. Только тот оборотень совсем уже не ужасал меня.

Я обратила внимание, что все закладки и пометки касались историй, связанных с лесом и водой. Встречи с якобы лешими, наводнения, заблудившиеся в знакомом месте охотники, заклинания против блуждающих огней и прочих кикимор. В глаза бросилась подчёркнутая красным карандашом фраза:

«Сами по себе вещи не обладают магией. Только человек может наделить вещь магией, сделать её талисманом, оберегом или превратить в артефакт, приносящий проклятие».

В самом низу этой груды барахла обнаружилась тетрадка. Я было решила, что именно отсюда отрывали полоски бумаги для закладок, но опять ошиблась.

Книги с описанием магических обрядов называются очень величественно — гримуарами, но на самом деле они совсем не такие красивые и таинственные, какими их описывают в приключенческих книжках и показывают в кино. Вот он, гримуар — обычная школьная тетрадка в восемнадцать листов с обтрёпанной выцветшей зелёной бумажной обложкой, стоила в своё время три копейки, страницы пожелтели и замялись, исписаны мелким неаккуратным почерком заурядной синей шариковой ручкой. Между страниц так, что обложка раздулась и топорщилась, а сама тетрадка распухла, вклеены дополнительные листы с заметками, вырезками, какими-то сметами (похожими на те, что иногда по работе составлял папа, устроившись в кресле перед компьютером) и даже, как мне показалось, списками продуктов, что ли.

Здесь тоже были молитвы и заклинания, но выглядели они не так глупо, как в типографским способом изданных книжонках. И дневниковые записи тоже были не глупыми. Странными — да, но не глупыми.

Не очень понятно, почему сразу не начать было записывать в более толстую тетрадь или в блокнот. Разве что в деревенской лавке не нашлось ничего подходящего.

Убористым, мелким, иногда почти совсем неразборчивым, из-за спешки или из-за расплывшихся от времени чернил, почерком какой-то человек с инициалами Е. Л. писал не для печати, для себя. Так иногда записывают рабочие заметки по ходу дела, чтобы не забыть. У моего папы есть похожий блокнот, исписанный как попало, на первый взгляд, без всякой системы, но понятный и доступный ему одному.

Я тоже пыталась вести дневник, причём неоднократно, но мне всякий раз не хватало терпения. Записи делались мной как попало, иногда раз в несколько месяцев. И хотя я требовала у родителей не читать мой дневник, сама никакой секретности не соблюдала, дома бросала его где попало. Да ещё мы с девчонками в школе постоянно давали друг другу почитать свои секретики и писали в чужие дневники всякую ерунду.