Болотное гнездо (сборник)

Свобода для Нойбы наступала, когда в Добролет приезжала семья летчика. Она знала, что вначале зашуршит галька под шинами на дороге, затем летчик подаст ей условный сигнал и в соседней усадьбе скрипнут ворота. В следующую секунду она уже начинала рвать цепь, затем, когда ее спускали, через заборы она летела прямо к соседям во двор. А там ее уже встречал радостным криком Алеша. И с той минуты для Нойбы наступали радостные, полные счастья, сытые дни. Летчик сделал ей будку, подстелил теплый матрац, где она устраивалась на ночь. Ранним утром к ней приходил Алеша и начинал кормить приготовленным специально для нее завтраком.

Все хорошее когда-нибудь заканчивается. Не только для людей, но и для собак. К началу занятий в школе вся семья летчика начала собираться в город. Для Нойбы наступили грустные, черные дни. Когда машина с дачниками уже была готова тронуться, она, повизгивая, мол, возьмите и меня с собой, стала прыгать и скакать рядом с сумками. В окне машины она видела заплаканное лицо Алеши и сердце у нее готово было разорваться от горя. Открыв дверцу, летчик останавливал машину и начал уговаривать ее вернуться к Болохне.

– Через неделю я возьму отпуск, и мы с тобой полетим в Ербогочен на охоту. Там ты снова увидишь свою мать, – обещал он.

Понурив голову, Нойба послушно возвращалась во двор к Болохне. Из дома выходил хозяин, надевал ошейник и садил ее на цепь. Нойба для Добролета была в диковину, такой красивой и породистой собаки не было во всей округе, и Болохня по-своему берег ее от завистливых глаз.

Действительно, в середине сентября летчик приехал в Добролет, забрал Нойбу и улетел в далекий северный поселок.

В тот же день, когда самолет подрулил к деревянному вокзалу Ербогочена и открылась дверь, она ощутила давно забытый запах. Ее сердце замерло и тут же запрыгало от радости. Едва она спустилась на землю, как к ней подбежала крупная лайка, в которой Нойба не сразу, но все же признала свою мать. Рядом с нею обнимал летчика Миша Колесников. Через час они сидели в лодке, которая, натужно ревя мотором, шла мимо хребтов, крутых песчаных откосов и отмелей, склоненных к воде лиственниц и сосен. К вечеру Колесников причалил лодку к берегу. Там охотники быстро выгрузили мешки с провиантом и отправились вверх на холм, огибая который, в Тунгуску впадала еще одна речушка.

У зимовья их встретил невысокий, в защитного цвета костюме мужчина, который солил и складывал в огромную, на несколько ведер, лиственничную колоду пойманную рыбу. Он сообщил, что за два дня до этого выпал снег и ночью была минусовая температура.

– Вам повезло, – сказал он приехавшим. – На другой день солнце сжевало снег, но мороз сделал свое дело, в тайге стало свежо и чисто от комарья и таежного гнуса. Сейчас здесь, как на курорте.

Фамилия у рыбака была Фарков, с ним была собака – двухгодовалый кобель Цезарь, который сразу же проявил интерес к Нойбе. Линда, так звали ее мать, глухо, почти неслышно, заворчала, но у собак свои неписаные правила, у них нет власти над своими щенками, к тому же тайга – не собственный двор, и Нойба сама вправе решать, от кого принимать ухаживания, а кого прогонять.

Вечером Нойба увязалась за летчиком, который пошел пострелять уток на ближайшее озеро. Вскоре вслед за ней побежали и другие собаки. Когда прозвучали первые выстрелы, Нойба отпрянула в сторону, зато Линда бросилась в озеро и показала, как надо доставать из воды подстреленных уток. На обратном пути Нойба загнала на березу белку. Но летчик стрелять не стал, сказал, что рано, шкурка невыходная.

На другой день охотники подстрелили пару рябчиков и капалуху. А вечером хозяин зимовья Миша Колесников убил изюбря. Его остановили и начали держать Цезарь, а следом, уже охваченная азартом погони и лая, присоединилась и Нойба.

Нойба и представить себе не могла, что для нее эта поездка на Север станет неожиданным подарком. Вечером она слушала у костра разговоры, которые в основном вроде бы и не касались ее впрямую, но были о ней.

– Всему свое время и место под солнцем, – держа в руках кружку с чаем, говорил Михаил Колесников, который когда-то был первым хозяином Нойбы. – Все, что происходит вокруг нас, имеет свое начало и свой конец. Весной сходит снег, зеленеет трава, распускаются листья, чтобы осенью пожелтеть и опасть на землю. Вот здесь, на этом угоре, когда-то было эвенкийское стойбище, здесь, на этом кострище, они готовили себе еду, строили планы на завтрашний день, выделывали шкуры, из них шили одежду, а потом один за другим, как осенние листья, откочевали в долину своих предков. И мы здесь радуемся этим солнечным дням, удачной охоте и рыбалке. И с нами рядом собаки, они тоже рады всему, что происходит вокруг. Без собак в тайге невозможно. Иметь рядом хорошую собаку – это все равно, что для плотника иметь под рукой хороший инструмент, всегда будешь сыт и одет. Что еще надо человеку, живущему тайгой? В небе, где летает птица и самолет, пусто, а здесь, – он обвел рукой стоявшие рядом деревья, – есть все.