Болотный огонек (СИ)

- Меня зовут Говард, я специалист по аберрантным видам живых существ. Проще говоря, монстролог. А это мои помощники, - доктор сделал жест рукой, указывая на нас. – Не уделите нам пару минут? Мы бы хотели задать вам пару вопросов.

- Ты с парнишкой заходи, а эту оставь на улице, - он кивнул на Люси.

- Хорошо, - учтиво ответил Доктор.

- Я подожду у машины, - немного грустно произнесла Люси. Ей уже далеко не в первый раз приходилось сталкиваться с таким отношением к себе. А все из-за внешности. Согласитесь, далеко не каждый человек обладает хвостом, звериными ушами и острыми зубами.

Хотя,и сам Хиршпоходил на человека весьма отдаленно. Налицо были все внешние признаки частых возлияний: желтоватые по краям мутные глаза, блестящие полопавшимися капиллярами, покрасневшая сальная кожа, покрытые золотистым налетом зубы и припухлые щеки, при том, что сам он был довольно сухоньким. На нем была линялая майка и старые, вытрепанные штаны неясного цвета. Но хуже всего был запах – смесь перегара, пота и грязи. Думаю именно из-за них он постоянно шкрябал ногтями щетинистое лицо и шею. Надо ли говорить, что вызывал такой человек только отвращение… Как, впрочем, и его дом, представлявший собой настоящую помойку. Ну, неужели так сложно протереть стол до того, как пролитый на него напиток превратится в цветную липкую пленку?

- Квас будете? Сам цедил, - предложил Хирш, наливая себе полный стакан коричневатой жидкости, когда мы зашли к нему на кухню. Причем наливал он его прямо с трехлитровой банки, каким-то образом удерживая ее двумя пальцами.

Мы вежливо отказались и сели за стол. Прямо как у Шоржа. Я сразу достал тетрадь и приготовился записывать.

- Так, ну и чего вы хотите узнать? – начал Хирш, а я все никак не мог понять, намеренно ли он говорит таким грубым голосом, будто формируя хрип в предложения.

- Насколько мне известно, вы некоторое время работали в местной шахте, не могли бы вы рассказать нам о ее устройстве?

- Я думал вы охотник на монстров, а не геолог. Зачем вам это? – спросил Хирш, а затем отхлебнул из стакана, почесал шею и закурил газетную самокрутку. Пахнуло так, что я даже закашлялся.

- Вы правы, я не геолог. Но я и не охотник. Я - ученый. И мне нужна вся, имеющаяся информация, иначе я не смогу вам помочь.

- Ученый говоришь… А ты знаешь, что шахта уже как лет десять закрыта? Даже если я составлю план, большая часть тоннелей наверняка уже рухнула, а те, что выстояли, держаться на добром слове. Нечего вам там делать, лучше просто вход завалите, - Хирш вновь отхлебнул из стакана, затянул в себя сигаретный дым и поскреб кожу, будто это был какой-то ритуал.

- Я сам решу, что мне лучше делать, - жестко ответил ему Кроули.

- Да, пожалуйста, но я вас предупредил. А план я сделать все равно не смогу, да и не хочу. Мне эти твари не сильно докучают.

- От чего же?

- А я сообразил, что они только тех едят, кто шумит много - пьяниц, гуляк, собак. Вот я и надеваю на ночь намордник наКоржика, чтоб не лаял, - опять глоток, сигарета, лицо.

- Может, еще что-нибудь расскажете?

- Нет. И вообще вы тут засиделись. Проваливайте уже, мне делами заняться нужно.

И мы ушли, оставив Хирша наедине с его кудлатой дворнягой. Люси, как и сказала, ждала нас у машины.

- Как все прошло? – спросила она у нас.

- Идиот. Могли бы и вовсе сюда не ехать, - раздраженно ответил доктор и сел в водительское кресло.

- Вы вообще ничего не узнали? – обратилась она ко мне.

- Только то, что наши икс-монстры ориентируются по звуку.

Люси с согласием хмыкнула, как бы говоря «могли бы и сами догадаться». У меня же складывалось устойчивое ощущение, что Хирш намеренно утаивает от нас что-то важное, но зачем? Какая ему выгода от нападений монстров?

Но, так или иначе, а путь наш теперь пролегал прямо в бездну Тартара. И вратами в это царство стала ничем не примечательная, давным-давно забытая угольная шахта, чьи старые и полусгнившие постройки склонялись над нами, словно безмолвные стражи, горгульи от мира тьмы. Все это, вкупе с предстоящим спуском, навевало на меня ужасную тоску, напоминая о неизбежности старения, увядания и смерти. Однако, все же главным на этом параде тлена был вход в подземелье – уродливое чрево вертикального колодца, дно которого терялось во тьме.

Лодкой Харона здесь служил старый, чудом работающий лифт, насквозь ржавый, обшитый панцирной сеткой,и очень скрипучий. Именно он принял нас на борт и повез вниз. С каждым оборотом лебедки вокруг мотора черное пространство лифтовой глотки отзывалось жалобным хрипом, похожим на предсмертные звуки. Казалось, что для доктора это была музыка.

Глава 2

«Тернии»