Болото пепла

Хирург продолжать стоять все так же спокойно, глядя на него сверху вниз:

– Убийство не драка. Главное – знать, куда бить.

А потом развернулся и вышел.

Немного придя в себя, Левкротта встал с четверенек и поднес ладони к лицу: липкие, все в занозах, под ногти забилась грязь. Он передернулся от омерзения и вытащил платок.

– Умрешь медленно, сволочь.

* * *

Подбегая к мастерской госпожи Хэт, Твила услышала внутри голоса. Они ссорились. Один угрожал, второй плаксиво оправдывался. В первом она с удивлением узнала госпожу Бэж, чьи интонации сейчас больше напоминали погребальный колокол, чем колокольчик. Твила схватилась за ручку, но тут дверь сама распахнулась, и из лавки выскочила ее нанимательница. При ней не было даже Габриэллы, а в лице читалось возмущение. На мгновение обе застыли. Твила спохватилась первой:

– Госпожа Бэж, какая удача, что я вас здесь встретила! – Она схватила ее за руку. – Вы добрая леди и не откажете, я знаю, хоть моя просьба покажется странной и даже неприличной, но у меня нет выхода… простите, что так бессвязно. – Твила прижала ее руку к груди. – Вы не могли бы одолжить мне денег, в счет будущего жалованья? Я не знаю, к кому еще обратиться. Я весь год буду работать на вас бесплатно, сделаю все, что пожелаете, только…

Та поспешно выдернула пальцы и огляделась. Улица была совершенно пустынна и темна, не считая отдельных островков света вокруг уличных фонарей. И все же первая леди Бузинной Пустоши отпрянула под козырек, в тень:

– Ты с ума сошла? Не хватало еще, чтобы кто-нибудь увидел, как я с тобой разговариваю. Что подумают люди, застав меня в компании падшей женщины! – Она замахала на Твилу платочком. – Прочь!

– Но госпожа Бэж…

Леди отшатнулась от нее, как от переносчика легочной чумы. Даже дыхание задержала, чтобы не пользоваться одним с ней воздухом.

Твила опустила руки и отступила на шаг:

– Простите, я не подумала о вашей репутации…

Госпожа Бэж снова замахала на нее, на этот раз веером, и, не отнимая платочек от носа, прогундосила что-то вроде «бдочь».

Твила обошла ее, стараясь не задевать платье (впрочем, та его благоразумно отдернула), и зашла в лавку.

Госпожа Хэт подняла заплаканные глаза. Сперва в них отразилась надежда, потом растерянность, а потом снова надежда, как если бы она обрадовалась чьему-то возвращению, потом поняла, что ошиблась, а потом снова обрадовалась.

– Госпожа Хэт, простите, что так поздно, но у меня нет времени на долгие вступления. Помните наш недавний разговор?

При взгляде на ее убитый вид Эприкот каким-то внутренним чутьем сообразила, в чем дело. Поняла по поникшим плечам и тусклому голосу, что та пришла не просто так, а сдаваться – возложить свое упрямство на алтарь всеобщего блага и ее карьеры. Последняя минуту назад пищала от ужаса под безжалостным каблучком Эмеральды Бэж, грозившейся «уничтожить бездарь, не справившуюся с самой ответственной задачей и намеренно решившую унизить ее в глазах бузинного общества и всего света».

И, как то бывает с людьми, внезапно осознавшими свою власть над другими, Эприкот тут же приняла надменный вид. Она не будет облегчать ей задачу.

Шляпница направилась к прилавку и притворилась, что подкручивает прядки у парика.

– Разговор? Нет, что-то не припоминаю… Наверное, это было нечто совсем неважное, иначе бы я запомнила…

Внутренне она ликовала.

– Ну, тот, где вы предлагали купить мои волосы…

– Да? Разве такое было? Хм-хм, – Эприкот послюнявила палец и пригладила выбившийся из парика (белый, для парадных целей, украшенный лилиями и жемчугом) волос. Пять минут назад она предприняла попытку выдать этот образец за тот самый, что обещала Эмеральде Бэж для праздничного обеда. Но та, разумеется, сразу распознала подмену. Даже пытаться не стоило. Хотя бы потому, что парик до сих пор ходил на голове этой скверной эгоистичной девчонки. Ну и разница в цвете не осталась без внимания – она же обещала черный, и вполне определенный.

Девушка совсем растерялась, но не отступила:

– Тогда давайте начнем этот разговор сейчас. Вам ведь наверняка нужны волосы для будущих париков. – Эприкот снисходительно подняла бровь, мол, у нее такого материала навалом. Та это заметила и заторопилась: – Понимаю, что момент упущен, и сейчас мое предложение уже не выглядит столь заманчиво… или даже пришлось совсем некстати, но… не могли бы вы сделать одолжение и купить мои волосы?

– Купить?

– Я много не прошу, только… сколько дадите. – Просительница помяла подол, но решительно подняла на нее взгляд. – Мне сейчас очень нужны деньги.

Первое правило торговли: никогда не показывай, насколько заинтересован в товаре.

Эприкот перешла от завивания к любовному оглаживанию.

– Да, теперь я припомнила в общих чертах ту случайную беседу. Однако, видишь ли, с тех пор ситуация переменилась. Все это было до того, как вскрылась неприятная правда о твоем моральном облике и прошлом. Что скажут люди, узнав, что я согласилась тебе помочь? Если уж совсем начистоту, я рискую профессиональной репутацией в этот самый момент, принимая тебя здесь…