Болото пепла

Свет в окнах не горел, значит, она его опередила. Ланцет, судя по всему, тоже еще не вернулся. Юркнув в дом, она едва успела положить узелок с монетами на стол и снять чепец (все равно увидит), как ворота скрипнули, и крыльцо просело под тяжелыми шагами.

Твила подскочила к двери и рванула ручку, чтобы опередить его:

– Мастер, знаю, что вы не велели выходить, но…

Горло перехватило от ужаса.

– Здравствуй, милая, я подумал, что тебе скучно одной.

* * *

Всю ночь в окнах шляпной мастерской горел свет, а на фоне плотно задернутых занавесок метались жуткие тени. Время от времени пустынную улицу оглашал доносящийся оттуда грохот, мучительные восклицания и жужжание неизвестных приборчиков.

Припозднившиеся прохожие испуганно спешили мимо.

На следующее утро огромная коробка, похожая на те, в которых перевозят королевские торты, и перехваченная золотым бантом, была торжественно доставлена в дом госпожи Бэж. За мальчишкой посыльным выстроилась целая кавалькада любопытных, жаждущих хоть одним глазком взглянуть на содержимое, но плотный картон исключал такую возможность.

Позже этим же днем госпожа Бэж прошествовала в сопровождении Габриэллы в аптеку. Господин Бромс, выслушав ее пожелания, обернулся к полкам с многочисленными баночками, пузырьками, пилюлями и коробочками и после недолгих поисков повернулся к ней с двумя флаконами.

– Только ничего не перепутайте, госпожа Бэж, сначала вот эта. – Он протянул ей треугольную бутылочку в черно-желтую полоску. – Ну а после непременно эта, не забудьте, – к первой присоединилась пузатая лазурная склянка.

– Это вы что-то путаете, господин Бромс, – холодно обронила Эмеральда. – Леди никогда не ошибаются и ничего не забывают.

Элегантно вздернув подбородок, она прошествовала к выходу. Габриэлла поспешно расплатилась за покупку и успела шмыгнуть следом, прежде чем дверь захлопнулась.

Вернулись они тем же путем, каким и пришли.

* * *

Очнувшись, Эшес понял, что он не у себя дома, и вообще не дома. В этом месте было темно, холодно и влажно. Перед глазами маячил потолок из грубо вытесанных камней, весь в бусинах испарины, а по бокам темнели стены, затянутые обоями из мха и плесени. Он приподнялся на локте и, морщась, потер затылок – видать, приложился, когда упал. В углу была свалена какая-то ветошь – похоже на одеяла, а от земляного пола, на котором он пролежал черт знает сколько времени, несло мышиным пометом. Время… Господи, который час?

Он вскочил так резко, что чуть снова не упал. Но головокружение тут же прошло. Ему гораздо лучше. Значит, проспал нехило.

Единственное забранное решеткой оконце располагалась под самым потолком.

Светло… Уже светло! Он был в отключке целый день! А может, и дольше. А Твила одна! Нет, не одна, с ней Ланцет.

Что за чертовщина…

– Эй, кто-нибудь! Кто-нибудь меня слышит??

Эшес заметался в поисках чего-то устойчивого. Подтащил деревянный ящик и встал на него, стараясь дотянуться до окошка. Однако тот с треском провалился под ним, опрокинув назад.

Эшес тут же вскочил и попытался снова, но деревяшка основательно прогнила, а больше ничего подходящего в этой клетушке не сыскалось. Он прекратил кружение по каменному мешку и стиснул виски, пытаясь собраться с мыслями.

Последнее, что он помнил, – не по-девичьи крепкое плечо Фуксии Крим. Секундная заминка и:

«Как куда, мастер Блэк? Домой, разумеется, я помогу вам добраться домой…»

Эшес глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Итак, похоже, он в подвале, это раз. Чувствует себя лучше, это два. Скорее всего, сейчас утро или день – через отверстие под потолком пробиваются лучи, – это три. Твила дома, в безопасности, под охраной Ланцета, это четыре. Все подвалы имеют двери, это пять.

Дверь действительно нашлась – мало чем отличающаяся от стен: такая же старая и окаменевшая. Видимо, материалы, находясь в тесной близости, перенимают свойства друг друга. Пригнана плотно: пальцы срываются и соскальзывают, ни единой щели – то ли распухла от влаги, то ли делалась очень тщательно. Совершенно гладкая – ни малейшей зацепки или выпуклости, только какая-то железная заплата на уровне глаз. Запиралась дверь с той стороны.

Эшес снова попытался кричать и колотить в многослойную преграду, чувствуя себя так, словно ломится в цельную горную породу.

Внезапно на той стороне, где-то наверху, послышался скрежет, скрип открываемой и закрываемой двери, спускающиеся шаги, а потом перед самым носом откинулась створка, и в зарешеченном окошке показалось лицо Фуксии Крим. Набеленное, с геометрически правильными кругами румянца и пушистой мушкой-сердечком на правой щеке.

– Какого черта!! Немедленно откройте дверь, чтоб я мог вас придушить!

Эшес со злостью пнул деревяшку и сразу пожалел об этом – согнулся пополам, охая и потирая ногу.

Лицо отшатнулось, и губки-вишенки обиженно надулись:

– Думаю, вам не следует разговаривать с леди в таком тоне.

– С леди? С леди?!!

– Да, именно так. И после сегодняшнего вечера этот статус уже официально закрепится за нами с Лавандой.