Большая гонка. Драма на миллион. Легендарная история о том, как еврейский гонщик, американская наследница и французское авто посрамили гитлеровских а

Трасса в Монце включала и длинные прямые, и шпильки, и виражи, и перепады высот, а если вдруг чего-то особо хитрого и не включала, то немцы создавали эти хитрости искусственно, выстраивая на прямых импровизированные спецучастки с шиканами и поворотами под острыми углами.

Нойбауэр и Уленхаут подходили к делу строго по-научному: выбирали контролируемые параметры, такие как ширина и тип протектора шин, характеристики топливной смеси, настройки амортизаторов, передаточное отношение и распределение веса, после чего проводили серию контрольных испытаний, в ходе которых подбирали оптимальное сочетание всех этих параметров, и вносили необходимые конструктивные изменения в свой новый автомобиль. Научный подход обходился дорого и по деньгам, и по времени; в испытаниях была задействована масса механиков и контролеров, пущены в расход несколько W154, тонны горючего, горы покрышек и уйма нервов гонщиков Mercedes.[658]

К тому же все эти эксперименты проводились еще и в обстановке строгой секретности. Нойбауэр даже создал «спецотдел защиты от шпионажа» для охраны запретной зоны, где Уленхаут и его люди вели работы над W154. На входе стояла охрана, и все, что только можно, было занавешено брезентом, чтобы скрыть происходящее от глаз посторонних. Никак нельзя было выдавать преимуществ новой техники до ее появления на гонке открытия сезона Гран-при.

Соперники из Auto Union и Alfa Corse вскоре также приступили к испытаниям своих новых формульных машин в Монце, и любопытствующих журналистов день ото дня стекалось на автодром все больше. Но на W154 им удавалось взглянуть лишь издали и мельком – при выезде из боксов.[659]

Невзирая на режимные строгости атмосфера в расположении команды Mercedes царила по-домашнему уютная. Нойбауэр с женой устроили для водителей и персонала столовую, где всегда можно было выпить кофе или перекусить. Однажды все сходили на охоту в парк, добыли кроликов, а потом зажарили их на вертелах на костре, разведенном в смотровой яме. Ланг, еще в бытность механиком возложивший на себя функции шеф-повара команды, слыл особым мастером приготовления курицы со спагетти.[660]

В такие моменты гонщикам представлялась возможность поговорить на отвлеченные темы, не имеющие прямого касательства к W154 и перспективам на предстоящий сезон. Тем более что в мире происходила масса заслуживающих обсуждения вещей. Манфред был очень доволен последними кадровыми перестановками, предпринятыми фюрером, что и не удивительно, – ведь его дядя Вальтер в результате стал главнокомандующим сухопутных вой ск. Нойбауэр считал, что наличие в команде племянника самого генерала фон Браухича прольет на Mercedes еще большие потоки благоволения из Берлина. Что до аншлюса, то гонщики единодушно считали присоединение Австрии «умным ходом» Гитлера, еще более усиливающим Германию и всеобщее уважение к их родине во всем мире.[661]

Члены гоночной команды Mercedes отнюдь не ограничивались ролью зрителей или статистов в драматических событиях, разворачивавшихся в Третьем рейхе и творимых им в мире. Вне зависимости от того, был у них выбор или не было, и как и чем бы они впоследствии ни оправдывались, все они вели открытую пропаганду нацистского режима и его политики. 26 марта Руди написал (или подписал написанную кем-то от его имени) передовицу в ежедневной газете-рупоре НСДАП Völkischer Beobachter[662], в поддержку аншлюса и с призывом поддержать фюрера и проголосовать за воссоединение с Австрией на предстоящем референдуме. «Мы, гонщики, сражаемся за автомобильную промышленность Германии, доказывая ее превосходство в классе над всеми в мире. Наши победы являются одновременно и триумфом германской инженерии и труда. Фюрер вернул нашим заводам возможность строить гоночные машины. <…> Уникальные успехи, достигнутые ими за последние четыре года, символизируют и прославляют усилия нашего вождя. Так давайте же отблагодарим его за это 10 апреля прочувствованным и единодушным “Да!”»[663]

На той же неделе, когда увидела свет процитированная выше передовица, Уленхаут и Нойбауэр составили и утвердили план-график последней серии испытательных заездов в Монце, призванных стать одновременно и тренировочными перед Гран-при По за счет имитации особенностей французской трассы на итальянской земле. Гонщики получили возможность многократно пройти полуовал и умело воссозданный дорожный участок. Mercedes W154 бежал отменно. «Выдающаяся машина!» – заявил Манфред по завершении серии. «Все путем», – без лишних эмоций подытожил Симен.[664]

Допущенные на трибуны зарубежные журналисты были вполне согласны с гонщиками. Под впечатлением от увиденного и услышанного один отметил, что мотор у W154 «взрывной как бомба». Другой, проникшись их эстетикой, написал, что новые гоночные Mercedes производят «огромное впечатление» тем, какие они «длинные, низкие и стройные, очень быстрые, с отменным разгоном, прекрасно держащие дорогу и хорошо управляемые».[665]