Большая гонка. Драма на миллион. Легендарная история о том, как еврейский гонщик, американская наследница и французское авто посрамили гитлеровских а

Дорога, казалось, никогда не выйдет на прямую. К тому же на спуске она была настолько узкой, что Рене знал, что малейшее неточное движение приведет к цеплянию колесами за бордюр и удару его Delahaye об отвесную каменную стену. Выбравшись из последней шиканы целым и невредимым, Рене устремился вдоль по самой длинной на трассе прямой – Avenue du Bois Louis[739]. К тому времени, как он разогнался до 160 км/ч среди мелькающих по обе стороны деревьев, Руди успел оторваться метров на пятнадцать. По времени их разделяло меньше секунды, но для французской публики на главной трибуне отставание соотечественника выглядело обескураживающим.

Руди показал на первом круге время 1:52, Рене – 1:53. Комотти на второй Delahaye, явно уступавшей в скорости той, что выиграла «Миллион», пересек финишную черту третьим с отставанием от лидера в девять секунд. Остальные плелись далеко в хвосте.[740]

Впереди было еще девяносто девять кругов.

Снова Руди весь круг лидировал. И снова Рене его далеко не отпускал и финишировал вторым. Причем на медленных извилистых участках Рене шел явно быстрее и едва не утыкался в соперника. Вскоре начала давать о себе знать знакомая Рене по гонкам прошлых лет проблема: выхлоп идущей впереди «серебряной стрелы», заправленной секретной немецкой топливной смесью, действовал на него как медленный яд, дурманя голову и притупляя реакцию, а на безветренных улицах По эти выхлопы к тому же застаивались и накапливались. Но Рене не отказался от плана держаться за Руди вплотную, чтобы посмотреть, не приготовил ли ему Уленхаут неприятного сюрприза в плане радикального улучшения управляемости W154 в резких поворотах.[741]

К концу пятого круга Рене желаемый ответ получил: ничего не изменилось. Руди, как и раньше, обходит углы с большими проблемами из-за пробуксовки. Просто двигатель у него слишком мощный для такой трассы. При их средней скорости на круге не выше 90 км/ч немец, можно сказать, стреляет из пушки по воробьям, точнее даже, ввязался в уличный бой, вооружившись тяжелой пушкой вместо скорострельной винтовки.

На седьмом круге Рене решил предпринять попытку обгона: а вдруг да выйдет? Ускорившись на выходе из Virage du Lycée, он настиг «серебряную стрелу» – и всю дорогу вокруг парка висел у Руди на хвосте, улучая момент для разящей атаки. Наконец в широком повороте перед началом спуска такой момент ему представился, – и Руди, дав по газам, протиснулся между машиной Руди и внутренней обочиной и вырвался в лидеры. Ставшие свидетелями обгона местные зрители возликовали, а когда о нем объявили по громкоговорителям на трибунах, там и вовсе поднялось настоящее буйство.

Впервые за гонку увидев перед собой свободную дорогу, Рене утопил педаль газа в пол и завершил триумфальный объезд парка. До чего же сладко было снова вдыхать чистый, свежий воздух. Тормоза Delahaye работали безотказно. Двигатель, настроенный идеально и с учетом специфики трассы – работал бесперебойно. Рене подумалось, что теперь шансы на победу в гонке у него весьма и весьма неплохие. Ведь он доказал, что способен не просто держаться вплотную за этой серебряной пулей на колесах. Он доказал, что способен обогнать этого немца. Теперь ему можно и нужно было довести эту гонку всей своей жизни до победного конца. Легко сказать. Малейшая неточность – и этот Руди с его стилем вождения сродни швейцарским часам тут же накажет за ошибку и одержит в итоге верх.

Несколько кругов Рене удерживал лидерство. При каждом проезде перед трибунами публика бурно приветствовала его, прыгая и размахивая шляпами. Но «серебряная стрела» так и маячила неотступно за левым плечом в зеркале заднего вида, гналась за ним как хищник за добычей, так и норовя цапнуть за хвост. Сомнений не было: немецкий ас наседает в расчете на то, что Рене совершит ошибку или загонит свою Delahaye.

К тому времени паре лидеров уже́ приходилось разбираться не только между собой, но и с путающимися под колесами «круговыми». Антонио Негро и Диоскориде Ланца на своих Maserati класса voiturette едва ковыляли по трассе. Негро уже дважды заезжал в боксы и к началу десятого круга лидеры уже трижды его обогнали. На узкой, извилистой трассе со множеством слепых поворотов присутствие более медленных машин оказывалось весьма опасным: они представляли собой ни что иное как самодвижущиеся препятствия, материализующиеся на пути внезапно и непредсказуемо.

На двенадцатом кругу Руди подкрался к Рене вплотную, вынырнул из-за плеча, – и они, чудом не сцепляясь колесами, пошли по трассе бок о бок, голова к голове, не желая уступать друг другу ни пяди. Так они и предстали перед публикой как два гладиатора на арене. Но Рене и тут не уступил.

На пятнадцатом круге при выходе со спуска на финишную прямую Рене сам себя осадил и запретил себе переходить на четвертую передачу вопреки страстному желанию это сделать. Руди же воспользовался этим секундным замешательством соперника и вернул себе лидерство, обойдя Delahaye Рене, а следом и другую, отставшую на круг Delahaye Комотти.