Большая игра

На удивление, строить укрепления его части умели резво. Первый кризис наступил, когда до них дошли известия об американском налёте с использованием адских зажигалок. Войска пали духом. Многие солдаты требовали увольнения, чтобы попасть домой и проверить, как там их семьи. Из тех, кто сумел уехать, вернулась примерно половина. Их рассказы пугали. Ничего. Никаких семей, вообще ничего не осталось Американцы разрушили всю страну. Такова новая действительность. И Новая Швабия — единственный осколок Германии в целом мире. Немецкие солдаты взяли себе русских жён (взяли в прямом смысле, согласия никто не искал и не хотел), и начали новую жизнь. Новая Швабия стала отличным современным феодальным владением. Русские сервы, солдаты Вермахта как вольные землевладельцы, аристократия СС и над ними всеми барон Вальтер Модель.

Именно тогда он столкнулся со вторым кризисом. Техника. Немецкие танки, самолёты и вооружение износились, заменить их было очень мало шансов. Не говоря уже о разработке новых образцов взамен устаревших. Затем случилось чудо. Чудо приобрело облик японского полковника и иранского священника. Полковник Масанобу Цудзи и аятолла Рухолла Хомейни[40]. Переговоры были долгими и трудными, но в конце, они заключили трехстороннее соглашение.

Исламские государства закупали у Китапонии современное вооружение, рассчитываясь за него нефтью. Потом продавали его Новой Швабии в обмен на образцовое обучение своих солдат. Они два года проводили в немецкой форме, приобретая навыки, необходимые в современном бою. Модель усмехнулся. Навыки-то они приобретут, это верно, но немцами они не были и никогда не станут. Всего лишь неплохими солдатами.

Та встреча прошла нелегко. Японцы, как достаточно разумные люди, имели собственные задачи, и действовали исходя из них. Модель это видел и переговоры вёл соответственно. С Хомейни было намного тяжелее из-за его иррациональности. Но точки соприкосновения всё равно нашлись. Оба ненавидели Америку: аятолла за само её существование, а фельдмаршал за то, что она сделала. Они разделяли и другую ненависть, ту, которая скрепила их союз. Модель просто показал ему кинохроники айнзацгрупп, зачищавших Новую Швабию от евреев. В итоге у его армии появилась бронетехника, авиация и прочее оснащение. Когда придут иваны, он сможет с ними потягаться. И кто знает, на ограниченном фронте, с подвижными силами вполне можно победить. Шансы выше, чем когда бы то ни было во время войны. И намного выше, чем при ядерной бомбардировке.

ГЛАВА ЧЕТЫРЕ. ПЕРВЫЕ ВЫИГРЫШИ

Тайско-Бирманская границу, Бан Ром Пхуок

Длинная пыльная дорога, ведущая в Бан Ром Пхуок, была давно знакомой. Как и десяток других дорог, ведущих к десятку других деревень в провинции. Но похоже, скоро она изменится. По необъяснимым причинам тайское правительство упорно прокладывало повсюду асфальтированные шоссе. Как передало командование, именно это озадачивает Генштаб. Асфальт накапливает тепло, по нему неудобно идти под солнцем. Конечно, исчезнет латеритовая пыль, но кажется, даже избавление от неё — невеликая выгода при таких усилиях и затратах. Впрочем, прямо здесь и сейчас это было неважно. Сегодня они шли по привычной, красно-пыльной грунтовке.

Старший группы решил, что этот посёлок более-менее готов к следующему шагу. Вместе со своим помощником они побывали здесь несколько раз, рассказывая крестьянам о злобном и удушающем правительстве; о том, как их эксплуатируют торгаши и банкиры; как европейцы виновны в их бедности и нужде. Поведали им о новой силе, которая появилась в Азии. С нею деревня сможет войти в новую эпоху спокойствия и процветания.

Он скрупулёзно следовал книге, даже при том, что не мог согласиться с большей частью её тезисов. Какой-то фарс — ходить от одного посёлка к другому, прикидываясь бродячими торговцами, считать деревенщину равной себе… Он был японским офицером! И ему подобает являться, впечатляя фермеров положением и важностью. Как смеют неотесанные крестьяне думать, будто они равны ему?! Младшим сотрудникам он с самого начала операции ясно дал понять, кто есть кто. Их набирали из бирманских националистов и теперь они чётко представляли, где сила и власть.