Читаем Большая книга приключений кота Тихона полностью

– Нет, я сам ушёл. Ну, я маленький был, глупый. Сбежал в лес, а потом не смог найти дорогу домой. Но меня никто и не искал. Так что я, считайте, местный житель. Вырос тут, – ответил Лёня.

– Почему вы бросились на мою защиту? – спросила Марыся.

– Не знаю. Разве нужна причина? – удивился Лёня.

– Ура! Мы победили! – закричала Марыся. – Надо сообщить об этом Норе! Почему вы не радуетесь?

– Рано радоваться, – сказал Веня. – Саспсан и Зена обезврежены. Гоша остался с Норой. Но надо найти Косого. Его кто-нибудь видел?

– Нора, – прошептал Тихон и бросился к дому, где заперли пленников.

Вокруг дома витал настоящий животный страх. Тихон один раз уже испытал это чувство: тогда, в ту ночь в музее, в страшной битве котов и мышей. Его шерсть вздыбилась, он замедлил шаг. Веня нюхал воздух и фыркал. Он тоже ощущал опасность.

– Ну что вы? Косой и Гоша на нашей стороне. Они ведь творцы. Они нам не враги. Их жизнь заставила стать пиратами, – убеждала друзей Марыся. И она, не слыша предупреждений, первой вбежала в дом.

– О, и кто это к нам пожаловал? Милая свинка? – услышала она голос Косого. – Добро пожаловать. Как раз вовремя! У нас тут веселье в самом разгаре! Гоша, включи свет, пожалуйста.

Паук включил свет, и Марыся остолбенела от ужаса. Весь дом был заполнен полевыми мышами, змеями, жабами. Нора сидела, забившись в угол.

– Какие же вы наивные! – воскликнул Косой. – Вы, животные, выросшие у людей, такие же, как они. Вы верите, что существует добро и зло и добро обязательно восторжествует. Вы не видите ничего дальше своего носа. Как же вас легко обмануть. Решили, что Зена тут главная? Ха-ха. Что Сапсан – главный враг? Ну-ну. А милый кролик, якобы помешанный на нарядах и водящий дружбу с пауком, безобиден? Хочу вас разочаровать. Я тут главный! Все действовали так, как я решил. Сапсан – самовлюблённый идиот, а Зена – просто милая пугливая змейка, вообразившая себя коброй или гадюкой. Она главная? Да не смешите! Как вы могли в это поверить? Я умею управлять зверьми, любыми – от мышей до птиц. Они слушаются только меня.

– Зачем мы вам? – пискнула Марыся.



– Вы? Вы мне вообще не нужны, – ответил Косой, – знаменитости, избалованные вниманием звери. Кот, спасший музей, кошка и морская свинка – герои. У вас берут интервью, вас обожают, вы купаетесь в славе. А я? Почему я не могу стать знаменитостью? Обычный кролик. Я тоже мечтаю о славе, чтобы обо мне говорили и звери, и люди. Я хочу взять над вами власть, чтобы вы пресмыкались передо мной, как самая последняя мышь в этой деревне. Чтобы признали: кролик вас захватил, смог себе подчинить. И вы всё сделаете так, как я хочу. Будете публично лизать мои лапы. Давать интервью, рассказывая про великого пирата современности Косого. И если хоть кто-то посмеет усмехнуться, я его на кусочки растерзаю. Не своими силами, конечно. Но тут есть много желающих… Я нашёл работающий компьютер, хотел снять видео, такой прекрасный тут свет и фон, но Нора заупрямилась. Не хочет говорить.



– У неё кровь на лапах, – пискнула Марыся.

– Ну да, а что мне оставалось? Мыши её немного покусали, – пожал плечами Косой.

– А как же коллекция Гоши, его украшения, ваши мечты стать звездой подиума? – Марыся продолжала задавать вопросы, не понимая, зачем это делает. Но сработал тот самый звериный инстинкт, который подсказывает, как поступить в безвыходной ситуации.

– Ой, ну кому нужны эти поделки? – хмыкнул Косой. – Маленькие дети плетут такие же колечки и браслеты, как наш Гоша. Он бездарь и сама наивность. Неужели и вправду рассчитывал, что великая Нора сможет представлять его изделия? И что кто-то может заинтересоваться его работами, выполненными на уровне сельского кружка? Он просто паук-самоучка. Ну какой из него дизайнер? Его плетения и узоры годятся только на занавески в деревенских домах. Просто я так не хотел его расстраивать. Ну и кто-то должен связывать пленников. А Гоша только на это и способен.

– Пора, – скомандовал Тихон и первым бросился в дом. Они сражались спина к спине с Веней. В какой-то момент Тихон увидел, что Лёня бьётся наравне с ними, защищая Марысю от змей.

Нора, связанная, дёргалась, пытаясь сорвать с себя путы и ввязаться в битву. Но у неё не получалось. Она плакала от отчаяния.

Тихон готов был сдаться. Он думал, что вся его жизнь пройдёт в битвах, сражениях, что так и будет сталкиваться с предательствами, разочарованиями в зверях, которых считал хорошими. Пусть не друзьями, но не врагами.

– Наступайте! – кричал Косой. – Вас ждут припасы! Любые! Вам не придётся добывать себе пищу для пропитания! На барже – полные трюмы еды! Убейте их всех, и вас ждёт пир!

Тихон чувствовал, что они проигрывают сражение. Все эти мыши, змеи слышали только кролика. Они повиновались ему беспрекословно. И их становилось всё больше. Они с Вениамином не могли сдерживать наступление новых отрядов, Марыся с Лёней тоже были обессилены неравным боем.

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Проза / Классическая проза / Русская классическая проза / Сказки народов мира