Читаем Большая книга приключений кота Тихона полностью

Тихон заставил себя опустить лапы с лежанки и встать. Только никак не мог открыть глаза.

– Вроде взрослый уже кот, а просыпаешься, как маленький котёнок. Ты и в детстве сначала вставал на лапы, а потом уже глаза открывал. Как же я рад тебя видеть! – полковник Гранд подошёл к Тихону и крепко его обнял.

И тут Тихон открыл глаза. Слишком уж сильными были объятия. Настоящими, реальными.

– Ну вот! Я же говорил, что поставлю его на лапы! А вы сомневались! – объявил гордо полковник Гранд.

На Тихона с радостным визгом набросился Бублик, подлетел Владимир Семёнович. И наконец он увидел Котовского.

– Котовский! – Тихон крепко обнял друга.

– Я знал, что ты найдёшь дорогу. Только ждал тебя раньше. Где тебя черти носили? – Тот крепко стиснул его лапами.

– Откуда вы здесь? И где остальные? Они спаслись? – Тихон не понимал, что происходит.

– Не волнуйся, все здесь. Нора уже праздничный ужин на «Белке» готовит по случаю твоего… пробуждения, – успокоил его Котовский.

– Сколько времени прошло? – спросил Тихон.

– Три дня. Мы никак не могли тебя разбудить. Пытались несколько раз, но ты едва открывал глаза и снова засыпал. Марыся уже с лап сбилась, не зная, как тебе помочь.

– Я думал, что умер и встретился с вами на том свете, – признался Тихон.

– Да уж… Ну, мы же не знали, что ты отреагируешь на полковника Гранда, а то бы ещё в первый день тебя на построение отправили, – рассмеялся Котовский.

– Так как вы здесь оказались? Мы же не доплыли до Репино! – всё ещё не понимал Тихон.

– Зато Бублик и Владимир Семёнович доплыли, – ответил Котовский.

Вечером за праздничным ужином Тихон узнал, что случилось за это время. Бублик с Владимиром Семёновичем добрались до Репино и нашли там Котовского и всех остальных. Рассказали, как спасли Театр зверей и про то, что на баржу напали пираты. И именно Бублик рассчитал путь движения «Белки». Они просто направились навстречу барже. И, оказалось, очень вовремя – чтобы выловить батискафы, помочь обессиленному Сапсану. Веню отловили почти у самого берега, а Тихона унесло течением, и он сильно нахлебался воды.

– А «Белка»? – спросил Тихон.

– Всё хорошо с «Белкой». Будет как новенькая бегать, – заверил его Котовский.

– Подожди, а вы на чём приплыли?

– Пойдём, покажу нашего «Ваську», – предложил Котовский.

– «Ваську»? – не понял Тихон.

– Да, спортивный катер. Его зовут «Базиль», то есть «Васька». А что? Прекрасное название для кошачьего катера. Конечно, целый зоопарк, который вы собрали на барже, «Васька» не потянет, но зато бегает по волнам, как настоящий кот, – мягко, быстро и легко.

– Как же я рад тебя видеть, – признался Тихон.

– Нет, ну я одного не могу понять! Почему ты сразу не догадался про Репино? Это же так очевидно! Да, Владимир Семёнович рассказал мне, как ты расшифровывал мой рисунок, и, если бы не Бублик, ты бы сейчас подплывал к Чёрному морю, – возмутился Котовский.

– Ты плохой художник, – буркнул Тихон.

– А ты глупее поросёнка! – ответил Котовский.



Они начали потасовку. Наконец обнялись.

– Нам пора возвращаться домой, – сказал Тихон, – или не хочешь? Если тебе и всей банде лучше остаться в Репино, я пойму.

– Да, мы нашли свой дом. Вы возвращайтесь. Но в любой момент сможете к нам приехать. Как на дачу. Или на пленэры. Я могу провести тебе экскурсию. За это время я сильно поднаторел в искусстве, – хохотнул Котовский.

– Возвращается кошмар моего детства, – охнул Тихон и рассмеялся.

– Они хорошие ребята, – заметил Котовский, – твои новые друзья. Позаботься о них. Пусть попадут в добрые руки. А Нора… надеюсь, я буду шафером на вашей свадьбе. И ещё хочу быть крёстным ваших котят!

– Кем ты будешь? На какой свадьбе? Каких котят? – опешил Тихон.

– Нет, ну ты точно глупее поросёнка! Нора все глаза выплакала, пока ты в отключке лежал. Вы станете отличной семьёй. Она тебя любит, всем сердцем.

– Я тоже её люблю, только не знаю, как об этом сказать. Мне страшно. Вдруг она мне откажет? – признался Тихон.

– Нет, я всё-таки не сделал из тебя нормального дворового кота. Ну зачем столько сложностей? Разве нельзя просто поговорить? А в вашем случае, как мне кажется, даже слова не нужны. Вы понимаете друг друга по взгляду, – заверил его Котовский.

– Спасибо, за всё. Я так хотел тебя найти. Только об этом и думал. Все рисковали жизнью ради меня. Понимаешь? Они меня спасали. Они все: и Марыся, и Нора, и Бублик. А потом Сапсан, Лёня, Зина.

– Ну, они спасли тебя, а ты – их. Ты дал им новую жизнь, надежду на будущее. Надо лишь закончить начатое. Так что действуй.

– Ой, прости, я не спросил. Как твой отец? Капитан Кусто? – спросил Тихон.

– Отец умер. Он был уже старым котом. Уснул и не проснулся. Надеюсь, он сейчас плывёт на корабле или сражается с пиратами, – ответил Котовский.

– Прими мои соболезнования.

– Он верил, что ты найдёшь путь домой даже в те моменты, когда я в этом сомневался. Он в тебя всегда верил. А теперь верю и я. Давай. Нужно доделать дело, – строго сказал Котовский. – Ты и так прохлаждался три дня!



Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Проза / Классическая проза / Русская классическая проза / Сказки народов мира