Большая Книга. Том 1. Имперский сирота

Честно сказать, я не представляю, как можно прокутить столько денег. Но куда мы пойдем, я уже знаю точно: в «Казахстан», самую модную гостиницу-двадцатипятиэтажку в городе, на Ленина-Абая. Рус переживает, что не пройдем, но он просто не знает заклинания, которое знаю я. Нужно, проходя мимо швейцара сказать «Спортивное общество «Енбек». А потом от фонаря назвать любой номер. А внутри медленно подойти к стойке, где выдают ключи, а потом к киоску с сувенирами. И постояв около киоска еще минуту (долго тоже не нужно, выкупят) потом уверенно идти к лифту, оживленно беседуя о предстоящих соревнованиях. А поравнявшись со вторым швейцаром у лифтов громко сказать: «а я тебе говорю, что у нашей команды все шансы забрать завтра первое место!» И доехав до любого этажа, нажать потом на цифру «2». И все, ты в баре самой модной гостиницы. Теперь осталось только дождаться субботы. Устроим там, как герой Шукшина в «Калине Красной» небольшой бордельеро (шутка). Короче, ждите репортажа, потомки.

16.10.1988 Алма-Ата

Я не знаю, стоит ли описывать в дневнике, что с нами произошло вчера. Но с другой стороны, для чего тогда он вообще нужен, если не делиться с ним самым сокровенным? Вот как я буду делать: если то, о чем я хочу поведать, будет совсем уж из ряда вон, я потом просто выдеру этот листок, когда вырасту, и дело с концом. А пока буду писать обо всем – самые стыдные вещи очень часто как раз и самые интересные – не знаю почему, так наш мир устроен. И они не будут преданы забвению! Поэтому, хоть и раскалывается сегодня голова, и руки трясутся (не зря все же школьникам запрещают этот проклятый алкоголь) – слушайте. Опишу все, как было.

Рус, конечно, офигел, когда мы технично проникли на второй этаж в бар «Казахстана». Откуда я про него знаю? Пацаны, которые приезжали к нам на соревнования и останавливались здесь один раз (фехтовальщикам всегда везет), показали мне его. Мы приехали туда ближе к обеду, чтобы не было проблем со входом – вечером пройти, наверное, было бы сложнее. Ну и чтобы потом было время проветриться, перед тем, как предстать перед родоками, не позднее десяти и ему, и мне нужно было быть дома.

В обеденное время в баре было довольно просторно, и мы без труда нашли себе свободный столик. Официант изумленно покосился на нас, но ничего не сказал. В этом плюс «Казахстана». Обслуживающему персоналу не хватает фантазии представить, что у двух обыкновенных старшеклассников с улицы хватит наглости и денег тут бухать. Наверняка думают, что мы – дети каких-нибудь партийных шишек или что-то в этом роде. Да не особо и думают. «Пьют – значит им можно, много будешь знать – скоро состаришься», – вот какие мысли, скорее всего, были вчера у этого бармена, когда он нам наливал по первому бокалу «Семиряги». То, что наглость – второе счастье, это я уже давно выучил. Еще в третьем классе, в «Юном Геологе».

Мне уже случалось пить не только домашнее вино, но и коньяк год назад, поэтому я не особенно переживал. Да и Рус, я так понимаю, не одно молоко пил до этого дня. Поэтому мы решили взять сразу бутылку и, чтобы не привлекать излишнего внимания, пару каких-нибудь бутербродов для закуски. Бутылка белого сухого на двоих казалась нам отличным выбором, и очень логичным, учитывая наш возраст. Как же наивны мы были в тот момент!

Потому что, увы, бутылкой «Семиреченского» дело не ограничилось, и вот почему. Бар понемногу стал заполняться какими-то вполне себе обыденными дядьками, похожими на командировочных инженеров. Да вообще-то, это они и были – это ведь что-то вроде кафетерия, а не ресторан. Роковые красавицы и умеющие жить мужчины, конечно же, предпочитают банкетный зал ресторана на первом этаже вечером. Но нам с командировочными инженерами, наоборот, было в самый раз. А один из них проникся к нам особой симпатией и предложил угостить нас водкой после того, как мы прибавили себе по годику, до шестнадцати, а я так даже год и месяц – мне же не исполнилось еще пятнадцать. После чего плавная картина моих сегодняшних воспоминаний исчезла, а ее место заняли яркие, но отрывистые и смазанные кадры, как это бывает во сне.

Первый смазанный кадр – это мы за стойкой бара все вместе с нашим плохо выбритым лысоватым добрым инженером чокаемся водкой за знакомство. Потом монтаж, и следующий кадр – мы уже на Абая-Ленина блюем за остановкой троллейбуса (кто знает, там есть такой закуток между арыком и огромным странным бетонным домом, партшколой, кажется). И нас полощет до заднего прохода, простите за такие подробности. Ну меня так точно. А земля не просто качается, как на сборах в Петропавловске, когда я первый раз в жизни пробовал коньяк, она прыгает в разные стороны!