Большая Книга. Том 1. Имперский сирота

Первый раз видел в роли главной героини советскую проститутку (играет Яковлева), да еще героини положительной. И она учит своему ремеслу мою любимую Немоляеву – профессорскую дочку из «Курьера», помните? И Немоляева под чутким руководством Яковлевой к концу фильма тоже становится «путаной», как сейчас стало принято их полу-уважительно называть. Хорошо, что про космос сейчас кино не снимают – и у режиссеров на такие съемки сейчас тоже нет денег, наверное. А то увидели бы сына Гагарина в роли рэкетира, который трахает Немоляеву за валюту. Одно только радует, что вместе с такой помойкой, как «Интердевочка» у нас в стране снимают такие шедевры, как «АССА». Гребенщиков мой любимый музыкант после этого фильма. Я про «АССУ» сейчас писать не буду – слишком много там всего… но обязательно напишу отдельно когда-нибудь! А еще после просмотра этого фильма я понял, что лучше, наверное, быть режиссером, а не космонавтом, как я мечтал давным-давно с дедушкой Мишей. На всех, кто в детстве хотят стать космонавтами, ракет все равно не напасешься, и потом – ну слетал в космос, и что? А режиссер – модно, денег полно, женщины красивые так и липнут, да еще мудрости житейской учит и народ веселит. Пишу про режиссера сейчас, а в голове вдруг материализовался образ бандита Крымова из фильма. Может, это оттого, что Станислав Говорухин тоже хорошие фильмы снимает? «Место встречи изменить нельзя хоть и старый довольно фильм, а один из моих самых любимых. Ну еще бы, там Высоцкий и Джигарханян!

12.05.1989 Алма-Ата

Вот и меня приняли в комсомол. И ты, Брут! Такая в наше время пародийная процедура это, неужели учителям не противно? Последнюю фразу в заявлении о приеме написал такую: «клянусь до последней капли крови бороться за правое дело великого Ленина!». Сгустил, так сказать, концентрацию абсурда – Рус с Раковичем долго ржали над концовочкой. Зашел в малый зал, где у нас в комсомол всех принимают, прочитал громко и четко, изо всех сил стараясь быть сурово-дебильным – вжился в роль, в общем. Когда закончил, в зале повисла звенящая тишина. Завуч-биологичка (хорошая тетка, кстати) стала мрачнее тучи. У толстухи Алмы, нашего комсорга, чуть все булки, которые она подожрала на перемене в столовой до этого, обратно не вылезли. После такого заявления о чем-то меня спрашивать никому не хотелось, ну на это я и рассчитывал – слышали бы вы в этот момент фанфары в моей душе! Отдуваться в результате все же пришлось именно Алме – завуч жестом пригласила ее возглавить процедуру приема в комсомол. Алма сначала покашляла, потом тихо и неуверенно произнесла в повисшей тишине:

– Яс Возник, и что ты так на самом деле думаешь, как написал в своем заявлении?

Я выкатил на нее глаза и ответил:

– Конечно. А ты разве думаешь по-другому, Алма? Ты разве не готова защищать дело комсомола до последней капли крови?

Свинство, конечно, с моей стороны. Зато весело. Такого яркого румянца у завуча я не видел больше никогда в жизни. Мне даже ее стало немного жаль, как учительница она хорошая, да и биология – один из моих любимых предметов. Все смотрели на нее, ждали, что она скажет, а она смотрела перед собой. Потом махнула рукой, так же, в стол, пробормотала «принимайте», и меня приняли. Даже не спросили, сколько орденов у комсомола! Ракович с Русом в классе снова ржали, как будто их режут, когда я им потом рассказывал.

25.05.1989 Алма-Ата

Ну что, потомки? Каникулы? Только что я вдруг понял, что это – последние школьные летние каникулы в моей жизни. Ну да, ведь в следующем году я уже выпускаюсь, значит, больше школьных каникул не будет. Что же, возьмем от них все! Помню, лет в семь или восемь я так сказал где-то в гостях. «Я постараюсь взять от жизни все». Ох и смеялись мама с дядей Женей, и все гости с ними вместе. Это лето очень важное – надо решить, в какой институт поступать, чтобы начать готовиться в последнем учебном году. Экзамены все эти вступительные, репетиторы… Но мы подумаем об этом после каникул, как говорила всем известная Скарлетт О-Хара. Не правда ли, потомки? В магазинах между тем стало вообще пусто, родная КПСС лишила советский народ последних продуктов, даже спин минтая днем с огнем не найдешь. Но мне с моей мамой все равно в нашем отдельно взятом холодильнике все в порядке. Лишь бы сигарет нас, старшеклассников, КПСС не лишала – их мама мне не принесет. Даже «Космос» исчезли, которые раньше никто не покупал из-за их дороговизны. Не достать было только «Медео». Потому, что они вкусные и стоят сорок копеек. Потом исчезли «Столичные» по 60 коп. И вот теперь «Космос» по 70. Черт с ним, с мылом. Но сигареты бывшим спортсменам оставьте хотя бы, товарищи коммунисты! Почему вместо нормальных сигарет теперь этот бред под названием «сигареты овальные без фильтра? Я про это дерьмо «Полет», которые, кстати, тоже уже не везде найдешь. Доперестраивались, в общем, только осталось, чтобы хлеб, который всему голова с полок исчез в стране победившего социализма.

15.07.1989 Алма-Ата