Большая книга ужасов - 78

Лада лежала в чужой кровати, в чужом доме, в чужой стране и чувствовала себя очень одинокой. Ее окружала холодная вязкая тьма. А старый дом жил своей жизнью, постанывал, потрескивал, скрипел половицами. По коридорам гуляли сквозняки.

Девочка плотнее закуталась в одеяло. Казалось, что комната наполняется ледяным холодом, проникающим из-под высокой двери. Откуда-то издалека донесся жалобный детский плач. Лада удивилась: кто бы это мог быть? Так мог плакать только маленький ребенок, Богдан например. Но он здесь, в паре метров от нее, выводит носом сладкие рулады. К тому же ее брат никогда не плакал так тоненько и жалобно. Если Богдан на что-то обижался, он ревел басом, громко и требовательно. Лада подумала, что это наверняка плачет девочка. Маленькая, испуганная девочка.

Лада почти заснула, как вдруг рядом с кроватью раздался тяжелый протяжный всхлип, и легкое дыхание коснулось ее виска. Девочка испуганно сжалась под одеялом. Не открывать глаза! Только не открывать глаза! И все пройдет, рассеется.

Тут Ладу обожгла мысль: «Богдан!»

А как же Богдан?! Он же маленький и беззащитный!

Не раздумывая, Лада откинула одеяло и вскочила с кровати. Несмотря на то что пол был застлан ковром, босые ноги обожгло холодом. Впопыхах Лада сшибла ширму, перегораживающую комнату. Шум разбудил Богдана, и тот испуганно завозился в своей постели.

– Данька!

– Лада, что случилось? – прохныкал брат. – Ты меня напугала!

– И себя тоже, – отозвалась Лада, нашаривая на прикроватной тумбочке фонарь. Услышав голос младшего брата, живого и здорового, она взяла себя в руки. Должно быть, она все же уснула и увидела страшный сон.

– Ширму, что ли, уронила? – деловито поинтересовался братец. – В туалет захотела?

– Да-да, – отозвалась Лада, радуясь, что Богдан сам придумал ответ на вопрос.

– А чего не идешь?

– Перехотела.

– Что, прямо на ковер перехотела? – Фонарь осветил лукавую улыбку на лице Богдана.

– Отстань, – беззлобно отмахнулась Лада. – Мне просто сон нехороший приснился.

– Кошмар? – посочувствовал Богдан. – Мне тоже какая-то бяка снилась, будто кто-то плачет.

– Плачет?

– Да, жалобно так.

У Лады перехватило дыхание.

– Странно, мне тоже плач послышался, – тихо ответила она. – Я думала, это во сне.

– Не могло же нам сниться одно и то же, – заметил мальчик. – Наверное, кто-то все же плакал.

– Кому здесь плакать, не Альберту же?!

– Нет, он уже большой, большие так не плачут, – серьезно сказал Богдан и передернул плечами. – Ну и холодина здесь!

– Это факт, – согласилась Лада и нырнула под одеяло, поджимая под себя оледеневшие ноги.

– Мы можем заболеть.

– Вполне.

– Хоть бы обогреватель поставили. Такие богатые, а электричество экономят! – Богдан соорудил себе пещеру из одеяла и спрятался в ней, наружу остался торчать только нос. Он длинно зевнул. – Лада, давай завтра обогреватель потребуем!

– Давай, – согласилась девочка, плотно заворачиваясь в толстое одеяло. Вскоре она согрелась, глаза стали слипаться.

– Ты только фонарь не выключай, – сонным голосом попросил брат.

– Ага. – Ладе и в голову не приходило погасить единственный источник света и отдать себя во власть вязкой, густой темноты.

Утро началось с бесцеремонного вторжения миссис Кроссман. Она раздвинула портьеры на окнах и подала горячий ароматный чай. Заметив на тумбочке непогашенный фонарь, домоправительница неодобрительно поджала губы.

Лада неохотно выбралась из-под теплого одеяла. В комнате теперь было гораздо теплее, чем ночью. Миссис Кроссман подала девочке халат. Непривычная к такому обращению, Лада от смущения запуталась в рукавах.

– С завтрашнего дня утренний чай вам будет подавать горничная Дженни.

– Я не люблю чай, – поморщился Богдан. – Я люблю какао!

– Чай согревает и бодрит, – назидательно сообщила домоправительница, расставляя чашки на чайном столике у окна.

Лада села на краешек старинного кресла, обитого плотной тканью в мелкий цветочек, и осторожно отхлебнула чай. Вкус приятный, но она предпочла бы выпить чашку сладкого кофе со сливками. Впрочем, она не стала оповещать миссис Кроссман о своих желаниях.

– Чай следует пить бесшумно, – сделала ей замечание строгая домоправительница.

– Он просто горячий, – попыталась оправдаться Лада.

– Дождитесь, когда немного остынет, или добавьте молока. И положите на колени салфетку.

Лада поморщилась. Как много бесполезных правил! И все ради чашки чая! И все-таки она послушно расправила салфетку, налила молока. Нахохлившийся Богдан уселся во второе кресло, тоже разложил на коленях салфетку, налил в чашку чай, а затем молоко.

– Следует наливать чай в молоко, а не наоборот, – строго сказала миссис Кроссман.

– А какая разница? – Богдан, в отличие от сестры, нисколько не робел перед грозной домоправительницей.

– Так правильнее и вкуснее.

– Хорошо, – согласно кивнул мальчик, взял чашку с чаем, сходил в ванную, вылил чай, сполоснул чашку и вернулся за стол.

– Чашку лучше споласкивать кипятком, – заметила домоправительница.

– Буду знать. – Богдан налил в чашку молока, потом чаю, от души бухнул сахара, размешал, сделал глоток и расплылся в улыбке. – Вкусно. Не хуже какао.