Большая Охота Сумрака (СИ)

Отложив инструменты, он сел и немного отдышался, а после нескольких минут опять вернулся к ненавистному, но необходимому занятию. Оставалось разобраться с гематомами. Сумрак еще раз внимательно осмотрел свою правую голень. Выглядела она отвратно. Под кожей скопилась кровь, так что ноги теперь выглядели разной толщины, тут даже альтернативы не наблюдалось — нужно было дренировать. Предчувствуя грядущие пакостные ощущения Сумрак непроизвольно размял пальцы рук, расправив и вновь сжав их в попытке сбросить излишек напряжения. Затем он выбрал подходящий скальпель и, обеззаразив поверхность, взрыкнул, быстро совершая точный глубокий надрез. На поверхность чуть выступила кровь, но, вопреки ожиданиям, отнюдь не хлынула. Плохо, значит, свернуться успела… Сумрак лишь тихо и бессильно завыл. Набрав побольше воздуха в грудь, он сжал зубы и, раскрыв двумя пальцами края раны, засунул в нее тупой конец скальпеля, дабы пошевелить содержимое. Сгусток противно хлюпнул и сдвинулся. Самец подавил стон и принялся выгонять из раны комковатую растекающуюся массу, нажимая по краям от разреза. Боги, сколько же там ее скопилось… Это был сплошной рыхлый тромб, неравномерный по консистенции. Он то неохотно покидал рану, подобно густой пасте, то резко выплескивался полужидкой субстанцией, разбрасывая тяжелые мерцающие брызги. Теперь было совершенно ясно, в чем заключалась основная кровопотеря. Это было что-то поистине жуткое… И, что хуже всего, погуляв с такой травмой еще подольше, можно было с большой долей вероятности догуляться до некроза тканей.

Наконец, очистив полость и закачав в нее необходимые препараты, Сумрак заварил края раны и наложил давящую повязку, дабы гематома не вздулась опять — завтра нога уже должна была находиться в относительно рабочем состоянии. Оставалось разобраться со спиной, и там, судя по ощущениям, дела обстояли ненамного лучше.

Сумрак повернулся перед камерой и обратился к до сих пор сокрушенно молчавшему напарнику:

— Кошмар, будь добр, погляди, что у меня сзади?

— Ничего хорошего, — подтвердил младший самец, — кажется, я даже вижу контур системы жизнеобеспечения, на которую ты упал…

— Ну, тогда действуй, проводник… — и сын Грозы завел руку со скальпелем за спину. Кошмар сразу понял, что от него требуется, хотя, от этого и малость передергивало.

— Уф… Ну, давай попробуем… Выше… Выше… Стоп. Левее…

Сумрак прикоснулся острием к своей коже и чуть надавил. Тут же по спине разлилась тяжелая, тянущая боль. Где-то в этом же месте находилась одна из дважды зашитых Полосатым мышц…

— Здесь?

— Здесь.

Самец зажмурился и резко нажал на скальпель. Лезвие глубоко рассекло шкуру, скользнув в заполненную кровью полость. Острая боль пронзила короткой огненной вспышкой, но тут же отпустила. Глухо булькнув, из раны вырвался густой горячий поток и хлынул вниз, вслед за чем неприятное давление вдоль хребта спало, вызывая непередаваемое чувство облегчения. Кошмар с нескрываемым отвращением прищелкнул.

— Хорошо, что ты сам этого сейчас не видел…

— Сдулась?

— Не до конца, выдавливать надо, сгусток там.

— Руководи, — вздохнув, проговорил Сумрак и, отложив скальпель, разместил обе ладони по сторонам от разреза. Дальше, следуя указаниям товарища, самец окончательно выдавил тромб и вслепую закрыл рану, после чего, как смог, стер со шкуры лишнюю кровь и широким полотнищем туго перевязал всю грудную клетку, зафиксировав и область гематомы, и свои многострадальные ребра. К утру должно было поджить немного… Вот, кажется, было и все. Почти.

Оставалось принять кроветворное и стабилизатор. Кошмарик был прав: сегодняшнее многократное введение стимуляторов, противошоковых препаратов и анестетиков сослужило двоякую службу: с одной стороны, воин смог выдержать тяжелую битву, с другой, заполучил интоксикацию организма. Не смотря на то, что боевая химия подбирались с максимальной совместимостью, предел рано или поздно наступал всему.

Передохнув — не слишком долго, чтобы не раскиснуть — самец убрал инструменты, запустив в кейсе функцию стерилизации, после чего подобрал валяющийся поддоспешник, вывернул его и щедро залил очистителем. За ночь пятна крови и вспомогательных веществ должны были сойти. Сам скафандр Сумрак тоже раскрыл и оставил проветриваться, осознав, что завтра предстоит основательная починка всего костюма.

Вообще, первоначально в момент снятия брони воин пришел в весьма серьезное негодование, обнаружив на своем теле внушительное количество серьезных травм и посчитав, что доспехи со своей задачей не справляются, а лишь наоборот затрудняют передвижение. Однако теперь, оглядев «дом» внимательнее, он тут же изменил свое мнение: судя по внешним повреждениям скафандра, отвел он от самца раза в четыре больше ударов и укусов, чем пропустил, что до кислотных брызг, то о них вообще следовало помолчать.