Большая Охота Сумрака (СИ)

Кошмар вышел на связь через пять часов. Тщательно проинспектировав магические знаки на теле собрата, он указал на места, где рисунки потерлись и велел немедленно подновить, после чего завел разговор о следующем этапе операции.

— Ты вчера предложил разобраться до конца с трансляцией, — напомнил проводник, — будем следовать этому плану?

— Наверное, так будет вернее, — чуть поразмыслив, отозвался Сумрак. — Как я понимаю, выгрузка данных может занять достаточно длительное время? Тогда тем более стоит подстраховаться, чтобы передача информации успела завершиться до перезапуска реактора.

— Ты же понимаешь, что тебе придется миновать три открытых уровня? Причем, на одном из них Матка и Стражи…

— Ну, Матку и Стражей так и так придется пока обходить, — заметил охотник, — неважно, возьмемся мы за шестой уровень или за восьмой.

— И то верно, — согласился проводник. — Попробуем проскользнуть незаметно.

Восьмой уровень, в центре которого располагалась бронированная полусфера командного отсека, был относительно небольшим по площади и содержал, помимо самой рубки, два зала для совещаний, две каюты верховного руководства и четыре помещения орудийных блоков. Всего три лифта из пяти ходили на этот ярус, что с одной стороны давало преимущество при его изоляции, но, при этом, сокращало количество подходов снизу. Жесткачи редко появлялись здесь в большом количестве — враз фиксировалось пребывание не более десяти-пятнадцати особей. Хотя, после запуска принудительной вентиляции и кислородных установок, нормализовавшаяся атмосфера начала привлекать на уровень все больше Священной Дичи. Впрочем, этим утром на восьмой палубе было относительно спокойно. Можно сказать, удача вновь улыбалась напарникам, вот только лишь бы эта улыбка в самый неожиданный момент опять не превратилась в оскал.

Состояние свое Сумрак оценил как удовлетворительное. Будь у него выбор, он, конечно, предпочел бы выделить сутки-другие на восстановление, но, в целом, он мог игнорировать испытываемую боль, а, значит, мог и сражаться. Вчера его фактически спасло то, что нападение Жесткачей произошло на куче праха и мусора — под весом наскочивших тварей тело самца погрузилось в содержимое утилизатора, и большая часть ударов, в иной ситуации с большой долей вероятности ставших бы смертельными, попросту не достигла его.

Собирался Сумрак, как всегда, с особой тщательностью. Он проверил орудия и систему связи, обвешал себя боеприпасами, зарядил скафандр полным комплексом химикатов, заглянул в аптечку — она пока еще ни разу не использовалась непосредственно во время зачисток, но пренебрегать ею отнюдь не следовало. Захватил он в этот раз и плазменный резак, который мог пригодиться для проникновения в командный отсек.

Наконец, полностью экипировавшись, сын Грозы покинул убежище, старательно загерметизировав его за собой, и двинулся в носовую часть станции. Кошмарик поминутно отслеживал перемещение Жесткачей, решая, в какую же шахту безопаснее всего будет направить товарища, потому всю дорогу самцы молчали.

Но, когда Сумрак уже приближался к переднему поперечному коридору — именно в месте его пересечения с центральным следовало остановиться и наконец сделать выбор в пользу той или иной шахты — произошло нечто странное, вынудившее напарников отвлечься от основной цели. Страшный грохот раздался за его спиной, заставив тут же развернуться на месте и приготовиться к обороне. Однако, коридор был пуст, и новых звуков, после того, как шум стих, не последовало.

— Что это? — прошипел встревоженный воин, нервно переступая в боевой стойке.

— Минуту, смотрю… — озадаченно ответил проводник, а спустя некоторое время сообщил: — Обрушился короб в венткамере.

— Жесткачи? — изумился Сумрак.

— Нет… Там никого… Даже молодняка не видно. А взрослый там не пролезет.

— Знаю я уже, как у тебя не пролазит… — недовольно проворчал сын Грозы. — Я иду смотреть.

— Ну вот ты же сам предложил больше не вспоминать, — укорил Кошмар.

— Верно. Больше не стану, — пообещал Сумрак. — Но проверить надо.

Как ни странно, проводник оказался абсолютно прав: внутри помещения не обнаружилось никаких следов Жесткачей, кроме двух трупов убитых еще в первый день особей. Да уж, наверное, воняло тут теперь неслабо… Сумрак еще раз мысленно воздал хвалу своим отличным фильтрам.

Рухнувшие коммуникации перегородили отсек, надломившись в нескольких местах. Крепления оказались выдраны — так, словно кто-то приложил здесь весьма недюжинную силу, однако сомнений не оставалось: короб упал сам.

— Опять духи шалят… — догадался Кошмарик.

— И что по-твоему они хотят этим сказать? — Сумрак теперь даже не пытался в чем-то переубеждать напарника. Когда ты второй день рисуешь на себе шаманские символы, а во сне болтаешь с почившими воинами, то невольно начинаешь понимать, что уже находишься не в том положении, чтобы заниматься развенчиванием мифов…

— Да просто пугают, — фыркнул сын Броска.

— Или намекают, что станция без ремонта потихоньку уже разваливается, — неудачно пошутил охотник.

— Не смешно, — заметил Кошмар.