Большая Охота Сумрака (СИ)

Рослый солдат вышел из соседнего отсека, не позволив Сумраку достаточно оглядеться. Величаво ступая по крошащимся под тяжелым шагом костям, Жесткач приблизился к охотнику на удобное для решающего броска расстояние, затем пригнулся и, повиляв корпусом из стороны в сторону, резко кинулся вперед, занеся над головой жало гибкого хвоста. Стрелять в такого целеустремленного соперника, по мнению Сумрака, было ниже воинской чести, так что самец выставил лезвия и приготовился сразиться со Священной Дичью в рукопашную. Кошмар хотел было выразить некоторые свои сомнения, но был вынужден умолкнуть и вновь на несколько минут блаженно завис, созерцая необычные фигуры боя, демонстрируемые напарником. Сумрак явно наслаждался подобными поединками один на один, даже не особо торопясь убивать врага. К счастью, других Жесткачей поблизости пока не наблюдалось, так что Кошмар охотника не торопил — пусть немного развлечется.

Наконец сын Грозы все-таки заколол солдата, причем, совершил это со всем возможным изяществом, учитывая громоздкость своего доспеха. Рельефное лакированное тело рухнуло с глухим стуком и распростерлась у ног победителя. Хищно скрюченные пальцы дернулись в последней судороге, и Жесткач затих.

— Есть время закрыть выход? — все еще тяжело, с прирыкиванием, дыша, осведомился Сумрак.

— Ты пойдешь сейчас вкруговую, — ответил Кошмар, — и за твоей спиной все наглухо, так что не вижу смысла. Лучше иди трать свой запал на других Жесткачей. Следующий в центральном коридоре.

Согласившись с напарником, Сумрак двинулся сквозь покои лидера. Второй отсек представлял собой место для отдыха. В одном углу располагалось широкое ложе, застеленное тяжелым покрывалом ручной раутской работы (ну, что ж, у командира тоже могли быть некоторые странные пристрастия), а с противоположной стороны размещались за полупрозрачной стеной роскошные каменные купальни. Опустив взгляд вниз, охотник заметил на полу вылинявшие, полысевшие шкуры, заляпанные слюной Священной Дичи.

Сумрак уже почти пересек помещение, но внезапно что-то странное на кровати, замеченное боковым зрением, привлекло его внимание. Самец остановился, а затем, не взирая на оклик проводника, повернул к ложу. Но, лишь приблизившись вплотную, он понял, что именно узрел: среди пропитанных засохшей кровью складок покрывала возлежал, так и не очнувшийся от своего последнего сна могучий Сель…

Воцарилось напряженное молчание. Кошмар, как раз собиравшийся в очередной раз поторопить напарника, просто поперхнулся собственными словами, настолько неожиданной оказалась находка. Нет, отнюдь не сам факт обнаружения тела командира поверг молодых воинов в шок — поразило их место, где это тело располагалось. Подумать только, столь прославленная личность пала от лап Жесткача, будучи захваченной врасплох ночью в собственной постели… Не в поединке, не на Охоте, не на войне… Одна рука Селя покоилась на груди, другая же была откинута в сторону. Голова терялась в подушках, усыпанных бесчисленными знаками почета. Похоже, смерть лидера была настолько внезапной, что он даже не успел ничего понять, не то, что оказать сопротивление.

С минуту Сумрак стоял, не шевелясь, и созерцал почерневшие, оплетенные «паутиной», как и все вокруг, останки Великого. А затем сделал одну неожиданную вещь: ухватившись за край покрывала, он стянул мумию на пол и оттащил к стене, придав телу полусидячую позу. Тяжелый череп двухсотлетнего самца бессильно мотнулся на высохшей шее, и голова повисла на нескольких уцелевших жилах. Охотник бережно поднял ее и тоже прислонил к опоре, возвращая челу Великого гордо поднятое положение. Затем сын Грозы собрал с подушек кольца и высыпал возле тела.

— Ты что такое творишь? — обретя, наконец, дар речи, прошипел Кошмар.

— Рядом ведь его оружейная, я правильно помню? — игнорировав вопрос, уточнил Сумрак.

— Да… Что ты…

Но самец уже решительно проследовал в третий отсек, где снял со стены одно из копий, бывшее в раскрытом состоянии, а потому достаточно увитое слюной Жесткачей, чтобы не вызвать подозрений. Вернувшись, Сумрак аккуратно вложил оружие в рассыпающиеся сухие пальцы. Потом воин выпрямился и, склонив голову, произнес короткую погребальную речь. Лишь тогда Кошмар наконец-то понял, что именно сын Грозы попытался сделать.

— Сумрак, — тихо позвал он. — Ты можешь обмануть сородичей, но не Черного Воина… Сель умер недостойно. Этого уже не изменить…

— Знаешь, Кошмарик, — с чувством проговорил сын Грозы, не отрывая взора от праха Великого Селя. — Если Черный Воин существует, и все то, что о нем говорят, правда хотя бы на треть, то… Я думаю, он все-таки не такой дурак, чтобы судить обо всей жизни, прожитой яутжа, лишь по ее последним минутам. Чего не могу сказать о почтенных Жрецах…

Кошмар не ответил. Сумрак повернулся и вышел из отсека. Только проходя через оружейную, он вдруг опомнился и обратился к напарнику вновь:

— Брат, ты же понимаешь, что этот фрагмент записи следует удалить?

— Понимаю, — ответил Кошмар, испытывая какое-то непонятное, смешанное чувство.