Большая Охота Сумрака (СИ)

Первоначально рассчитывавший улететь раньше срока, Сумрак наоборот задержался с ними до самого конца Сезона. В оставшееся время, покуда держался запал, они спаривались как ненормальные уже не только по ночам, а почти круглыми сутками. При этом оказалось, что Сумрак весьма заблуждался, наивно полагая, будто самки, признав его своим постоянным партерном, начнут относиться к нему более уважительно. Они так и продолжали свои эксперименты над ним, неожиданно легко втянув в них еще и Грезу. С одной стороны, было, конечно, отрадно, что сестры приняли новую самку благосклонно, но несколько настораживало, что она так шустро спелась с ними на почве разврата, напоследок вытворив под руководством Прорвы и Осени несколько откровенно потрясших Сумрака вещей. Впрочем, он уже смирился с неуемной сексуальной фантазией старших дамочек и к появлению подобных замашек у своей возлюбленной тоже постарался отнестись с пониманием. Самое главное, что они не переносили свои эмоции на бытовые и личные взаимоотношения, вне любовного ложа ведя себя довольно ласково и покладисто. Сам же самец изначально был склонен разделять эти две сферы жизни, потому быстро адаптировался к новой роли владельца гарема.

Зато, когда самки наконец успокоились, да и его собственное желание сошло на нет, Сумрак смог в полной мере оценить иную сторону супружества. Последние несколько суток перед отбытием самец и его самки просто находились рядом, наслаждаясь присутствием друг друга и посвящая основную часть времени продолжительному совместному отдыху. Любимые устраивались вокруг своего ненаглядного охотника, прижимаясь и обнимая его со всех сторон, и дремали, либо развлекали его беседой. А Сумраку в эти моменты всякий раз невольно приходила на ум благодатная ассоциация с собственными детскими годами, когда он был окружен вниманием многочисленных сестер. Воин никогда никому не признавался в этом, но в компании сексуально пассивных женских особей на него всегда снисходило непередаваемое чувство спокойствия и безмятежности.

В день отбытия жены даже не отпустили его на охоту. Весь день они липли к нему так, что было просто не оторвать. Вечером они проводили его до челнока, вот уже три недели гордо красующегося на площадке у стен гарема, и целый час совместными усилиями мешали снаряжаться. Наконец ему не без труда удалось выдворить самок со своего транспорта. Сумрак загерметизировал входы, быстро проверил работу всех систем и запустил двигатели. Челнок загудел и тяжело оторвался от земли, начав набирать высоту. Через стекло кабины Сумрак в последний раз тоскливо посмотрел на стремительно удаляющиеся фигурки расстроенных самок, все еще стоящие, тесно сгрудившись, подле стартовой площадки, и отвернулся. Конечно, в общей сложности он пробыл с ними ничтожно мало… Но что поделать.

Теперь же, оказавшись на орбите, он почувствовал, что страшно по ним скучает. Вот уж не ожидал… Он-то думал, самцы вспоминают своих жен лишь с приближением Сезона. Может быть, у других так и было. Но обитательницы его гарема прочно заняли принадлежащее им по праву место в бедной голове Сумрака, и наотрез отказывались сдавать позиции. И, чем больше он думал о них, тем больше утверждался в своем сумасшедшем желании отбить во имя любимых самок неприступный «Остров».

Прибыв на орбитальную станцию, Сумрак, даже не заходя к себе, сразу отправился разговаривать с главой своего клана, почтенным Гневом. Гнев отнесся к его внезапному и, на первый взгляд, очень странному порыву, с неожиданным одобрением, обещав, чем может, посодействовать. Потом Сумрак посетил отца, приведя Грозу своей идеей в полнейшую прострацию, и заодно, нахально воспользовавшись наступившим замешательством, дабы выпросить у него позволение навестить мать. В общем и целом, пока все шло по плану.

Под вечер, размышляя обо всех последних событиях, молодой воин, наконец-то добрался и до своего отсека. Занятно, теперь у него, получалось, было аж три дома: вот этот отсек, отсек на клановом судне и еще гарем на планете самок… И ни один из них ему не принадлежал.

Сумрак набрал код и вошел. Его встретила знакомая незамысловатая обстановка: низкая лежанка, одиноко ютящийся у стены стол и табурет. Узкий стеллаж и крепления для доспехов с одной стороны, небогатая трофейная стена — с другой. Здесь хранилось то, что он добыл еще будучи в клане отца. Остальное размещалось на корабле Гнева, но и там пока набиралось не так много, как хотелось бы…

Он не был тут ровно год. Сумрак потянул воздух. Долгое время остававшееся нежилым, помещение попахивало затхлостью. Самец пересек его и включил вытяжку, после чего принялся неторопливо разоружаться. Закончив с размещением амуниции, он отправился прямиком в душ. И, конечно, стоило ему выйти в коридор, как дверь соседнего отсека тоже стала отъезжать в сторону. Только не это, неугомонный сосед…