Большая резня. Шантаж

Я приподнял кленовое кресло и внимательно рассмотрел его. На нем не было ни царапины. Вообще ни на чем не было ни царапины. При всем кавардаке в комнате все было тщательно и методично разобрано. Можно было даже проследить какой-то порядок в том, как это делалось. Сиденья и подушки были ровно разрезаны в одном и том же месте. Все, что можно было отвинтить и вынуть, было отвинчено и вынуто. По полу были разбросаны книги, некоторые с содранными обложками.

Пэт взял в руку одну из них и помахал ею мне.

- Это не очень большая вещь, если ее искали здесь.

Мне казалось, что я говорю про себя, но, видимо, я сказал это вслух, потому что голова Пэта повернулась ко мне:

- Что?

Я не стал повторять; Пэт вполне мог бы прочитать мои мысли, заглянув мне в глаза. Он бы и прочитал, но подошел полицейский сообщить о рухляди в подвале, и Пэт ушел, оставив меня посреди комнаты.

Вошел другой полицейский, разыскивая Пэта. Я сказал ему, что тот внизу и сейчас придет. Полицейский развернул веером то, что держал в руке, и помахал мне.

- Взгляните на фотографии, которые я нашел. - Он коротко рассмеялся. - Не могу его осуждать. Мне самому больше нравятся довоенные.

- Давайте посмотрим.

Просматривая фотографии, он протягивал их мне.

Половину составляли обычные студийные фотографии, а остальные представляли собой увеличенные снимки, сделанные во время представлений. Каждая фотография была адресована персонально Чарли Фаллону с выражениями любви, а иногда и с поцелуями от некоторых звезд Голливуда.

Полицейский показал мне пару отрывных блокнотов с пометами о запросах новых фотографий; перечень личных телефонных номеров, собранных здесь, заставил бы позеленеть любого бродвейского репортера. Очень часто после имени стояла пометка: «Знакомство с Ф».

Опять Фаллон. Куда бы я ни поворачивался, всплывало это имя. Фаллон, Фаллон, Фаллон… Арнольд Бэзил работал на Фаллона, все женщины знали Фаллона. Жаба был как-то связан с Фаллоном. Черт побери, ведь этот субъект умер!

Я не стал дожидаться возвращения Пэта. Попросил полицейского передать ему, что я ушел и позвоню завтра. В дверях репортер, пытавшийся извлечь наибольшую выгоду из того, что оказался здесь первым, попробовал получить у меня информацию, но я отрицательно покачал головой. Он переметнулся от меня к полицейскому и получил тот же ответ.

Дождь смягчился, утратив свое яростное безумие. Любопытные тесной группой толпились у ворот, ежась под зонтами и плащами, чтобы поглазеть на приют смерти и посудачить. Я протолкался сквозь толпу на улицу и успел как раз вовремя-с другой стороны приблизился окружной прокурор в сопровождении своих мальчиков, расчищавших дорогу. Лицо его было чернее ночи, и я сразу понял, что кто-то опять перешел ему дорогу.

Если дыра в его лодке не будет заделана, он утонет.

Надо было бы заглянуть к Марше и поцеловать ей руку за то, что вытащила меня из трудного положения. Но сегодня мне не хотелось никого видеть и ни с кем разговаривать. Мне хотелось вытянуться на постели и подумать. Мне хотелось начать с самого начала и тщательно все пережевывать, пока я не дойду до жесткого нежующегося ломтя и не пропущу его через мясорубку.

Тогда я настигну убийцу.

Через два квартала мне посигналил таксист, и я побежал к дверце, которую он открыл. Я назвал свой адрес и откинулся на спинку сиденья. Парень рта не закрывал и прожужжал мне все уши, пока я не вылез из машины у дома и не вручил ему пару долларов.

Я поднялся по лестнице. Они опять были здесь. На этот раз двое. Один был большой, как шкаф, да и другой ненамного меньше. Тот, что поменьше, приблизился, поблескивая значком, зажатым в ладони, а второй встал рядом, готовый схватить меня. Оба держали одну руку в кармане, показывая мне, что игру ведут они.

Парень поменьше сказал:

- Полиция, - и сунул значок обратно в карман.

- Что вам от меня нужно?

- Сейчас узнаешь. Ступай.

Второй сказал:

- Погоди минутку, - и выхватил мой пистолет из кобуры. Плоская улыбка открывала его зубы, пожелтевшие от курения. - Говорят, у тебя плохой характер. Мальчикам с плохим характером нельзя играть с оружием.

- Так же, как нельзя играть с полицейскими значками,

Я поймал быстрый взгляд, которым они обменялись, и почувствовал, как дуло пистолета уперлось мне в спину. Громила опять улыбнулся:

- Умный мальчик, хочешь покруче.

- Этот пистолет наделает здесь шума. В тихом доме вроде этого люди захотят узнать, в чем дело.

Дуло уперлось в мою спину чуть сильнее.

- Возможно, но ты не услышишь этого, приятель. Иди.

Эти двое были профессионалы, не хулиганы, выбивающие мелочь какими-нибудь игрушечными пистолетиками.

Это были боевики в полном смысле слова. Они четко знали, где встать, чтобы я не смог двинуться, как выглядеть, чтобы никто не понял, в чем дело. У одного из них во внутреннем кармане вырисовывалась бутылка виски - вылить на меня, чтобы я выглядел пьянчугой в случае, если меня придется выносить. И взгляд у них был особенный. Кто-то явно приказал быстренько шлепнуть меня, если я вздумаю сопротивляться.

Мы спустились вниз, и верзила спросил:

- Где твоя машина?