Большая резня. Шантаж

Каким-то образом я выпрямился. Так боль чувствовалась меньше. Когда туман в глазах рассеялся, я скосил здоровый глаз к свету и увидел их. Они сидели вокруг, как стервятники. Двое с пистолетами были у двери; Лу Гриндл прижимал ко рту окровавленное полотенце.

А на краешке кожаного кресла сидел, облокотившись подбородком на трость, Эд Тин. Он был похож на банкира, даже фетровая шляпа у него была соответствующая. С минуту он задумчиво смотрел на меня.

- Плохо?

- Угадай. - Единственное слово далось мне с большим трудом.

- Знаешь, это было ни к чему. Мы просто хотели поговорить с тобой. - Он улыбнулся. - А так мы вынуждены были связать тебя, пока не закончим беседу.

Лу бросил в меня полотенце.

- Господи, да перестань церемониться с ним! Я его быстро заставлю говорить.

- Заткнись! - Эд не переставал улыбаться. - Тебе повезло, что я здесь. Лу очень импульсивен.

Я не ответил. Он сказал:

- Очень плохо, что ты убил Жабу, Хаммер. Он был для меня очень полезен.

Слова все-таки вырвались:

- Не говори ерунды.

Он выпрямился и откинулся на спинку кресла.

- Не утруждай себя объяснениями. Я не полиция. Если ты его убил, это твое дело. Я занимаюсь своим делом. Так где она?

Губы у меня слишком распухли, чтобы голос звучал уверенно.

- Понятия не имею, о чем ты говоришь.

- Напомни ему, Лу.

Он сидел в кресле, посасывая сигару, и наблюдал. На этот раз Лу не стал бить ногой. Было достаточно мокрого полотенца, обернутого вокруг его кулака.

Я пробовал держаться и не мог. Голова моя дернулась, и Тин спросил с металлом в голосе:

- Теперь вспомнил?

Я успел только мотнуть головой, и кулак опять обрушился на нее. Он бил и бил, пока боль не перестала ощущаться, и тогда я засмеялся, когда он заговорил со мной.

Эд постучал тростью об пол.

- Хватит. Этого довольно. Он уже ничего не чувствует. Пусть несколько минут посидит и подумает.

Лу обрадовался передышке. Он тяжело дышал ртом; подбородок его был залит кровью. Он отошел к столу, сел и принялся растирать руку. Лу был очень счастлив.

Трость продолжала отбивать ритм.

- Ты же понимаешь, что это только начало. Упираться совершенно бессмысленно.

Мне удалось выдавить из себя:

- Я не убивал… Линка.

- Неважно, убивал или нет. Мне нужно то, что ты взял в его квартире.

Лу закашлялся, сплюнул кровь на пол, поперхнулся, поднес ко рту ладонь и вытолкнул на нее языком пару зубов.

Когда он поднял голову, его глаза впились в мои двумя маленькими пулями.

- Я убью этого сукина сына!

- Сядь и заткнись. Будешь делать то, что я скажу.

Лу вскочил, раскинув руки в стороны и пытаясь совладать с собой, чтобы не вцепиться Тину в горло. Но Эда было не так легко запугать. Об этом свидетельствовал короткоствольный пистолет в его руке.

Лицо Лу побагровело от ярости.

- Будь ты проклят! Будь проклят ты, Фаллон, Линк и вся ваша вонючая компания!

- Ты шепелявишь, Лу. Сядь.

Лу сел и уставился на свои зубы. Он этими зубами гордился. Они были такими ровными и блестящими. Они лежали на столе, куда он их бросил, и, казалось, притягивали его взгляд. Он продолжал ощупывать десны, как будто все еще не мог поверить в отсутствие зубов, и изрыгал яростные проклятия. Лу готов был выместить свою ярость на ком угодно.

Он снова и снова твердил:

- Идите к черту все вы! Идите вы все к черту! - Рот его оскалился, обнажив щель в зубах, и он стукнул кулаком по столу. - Черт побери, этого не случилось бы, если бы ты дал мне поступить по-своему! Я бы сам убил Фаллона, и его паршивую шлюху, и Линка, и все было бы в порядке! - Взгляд его перешел на меня. - Тебя я тоже убью.

- Лу, ты получишь новые зубы, - сказал Эд любезно. Все, что он говорил, было исполнено любезности.

Гриндл поперхнулся и вышел из комнаты. Послышался шум льющейся воды и хлюпающие звуки - он полоскал рот. Эд мягко улыбнулся:

- Ты ударил его в самое больное место… в его тщеславие.

- А где твое больное место, Эд?

- Это многие хотели бы знать.

- Я знаю. - Я попытался усмехнуться. Лицо мое не двигалось. - В двух местах тебе точно будет больно. Особенно когда тебе побреют голову и ногу.

- Когда Лу вернется, я позволю ему воздать тебе по заслугам, - сказал он.

- Как в старые времена, когда за веревочки тянул Фаллон… посредством окурков и клещей?

Ноздри его раздулись.

- Если тебе так хочется поговорить, скажи лучше, где она?

- Что именно?

Вода все еще текла. Не поворачивая головы, Эд позвал:

- Джонни, дай-ка ему.

Подошел верзила. Под рубашкой перекатывались мышцы живота. Техника его была убийственной. Кулак нырнул мне под зубы, и я выключился, как лампа. Меня облили холодной водой, чтобы привести в сознание и повторить все сначала.

Промежутки между раундами становились длиннее. Я частично возвращался из черного небытия и без сил обвисал в кресле. Голос верзилы прохрипел:

- Он готов, Эд. Не думаю, что он понимает, о чем вы говорите.

- Понимает. - Он ударил тростью в пол. - Окуни его еще разок.

Меня опять окатили водой. Вода смыла кровь с глаз и дала мне возможность видеть, а также прочистила мне мозги, чтобы я начал соображать.

Эд понял, что я очнулся. Он зажег сигару и задумчиво посмотрел на ее горящий кончик.

- Ты слышишь меня?