Больше, чем это

— Он пил, — говорит Реджина. — От него всегда несло… Даже в воспоминаниях этот перегар. Я не думала, что на меня так подействует, я ведь пробовала раньше. А вот.

— А вот, — соглашается Сет и тоже ставит чашку на стол.

Томаш следует их примеру.

Реджина скребет ногтем несуществующее пятнышко на штанах:

— Как думаете, он тоже где-то тут? Мне до конца не верилось, но теперь… По идее, должен быть, да?

— Мои родители тут, — говорит Сет. — Я их видел на экране. Где-то там лежат. Живут себе дальше.

— И моя мама тоже. Тянет на себе дерьмового мужа и гибель дочери. — Реджина заминает какую-то бурную эмоцию кашлем, но на лице ее мрачный немой вопрос.

— Моя мама умерла, — будничным тоном сообщает Томаш. — Но я обрел новую семью! Сестру и брата.

— Сводного брата, — поправляет Реджина, улыбкой останавливая протесты Томаша. — Ну ладно, наполовину брата. Приемного.

— Хм… По-моему, мы тут все приемные, — высказывается Томаш.

— Я, кстати, видел младенца, — вспоминает Сет. — В одном из гробов. С матерью.

Оба уставляются на него в изумлении.

— Как такое вообще можно сделать? — поражается Томаш.

— Наверное, есть способы, — пожимает плечами Сет. — Но, в любом случае, они верили в будущее. — Он подается вперед, опираясь на стоящий перед ним гроб. — Сейчас расскажу.

Томаш ждет спокойно, а вот Реджина напрягается, словно готовясь к худшему.

— Вот, — продолжает Сет. — Я видел, как погибли вы оба. Не нарочно, но видел. — Он барабанит пальцами по гробу, отводя взгляд. — Так что, наверное, будет честно, если я расскажу про свою смерть.

И он начинает рассказывать.

Все без утайки.

До самого конца.

73