Больше лает, чем кусает

Супруги

Отто Олаф ббоггс и Брайди ббоггс

имеют честь пригласить

господина Уолтера Драффина

быть почетным гостем

на бракосочетании и венчании их дочери

ТЕЛЬМЫ

и

господина БЕЛАКВЫ ШУА,

имеющее место быть

в Церкви Святой Тамары

Гласневин,

в субботу, Первого Августа,

в 14.30,

и на свадебном приеме,

устраиваемом по адресу:

улица Большая Георгиевская, 55

R.S.V.P.[182]

Улица Большая Георгиевская, 55

"Как это похоже на эпитафию,— подумал Уолтер,— с тяжким надрывом в конце каждой строчки! А ведь можно было бы,— продолжал размышлять Уолтер, подавляя в себе желание подвергнуть нещадному осмеянию то, как было составлено приглашение,— хотя бы по такому случаю выразиться в... стихахах. Сти-Ха-хах! Ха!" Уолтер отодвинул от себя карточку на расстояние вытянутой руки, чтобы рассмотреть ее целиком. Типичное посланьице Брайди ббоггс! А что же все-таки оно ему напоминает своим способом изъясняться? Словеса бумаги Воскресной Ирландской Школы, удостоверяющей примерное поведение и исправное посещение уроков?

Нет, не то. Такая бумага у него тоже имелась, в его старом доме, заложена в семейной Библии, в том месте, где закапчивалась Книга Плача Иеремии и начиналась Книга Пророка Иезекиля... Тогда, может быть, по стилю приглашение это напоминает меню Ужина, Поданного на Встрече Старых Одноклассников, с приложением эмблемы и цветов школы? Нет, тоже не то. Уолтер тяжело вздохнул. Он точно знал, что полученное послание напоминает ему что-то, но что именно, стоящее над и за пределами Брайди и ее понимания стиля, оставалось неуловимым. Можно не сомневаться, что рано или поздно вспомнится, причем как раз тогда, когда меньше всего этого ожидаешь. Но дурацкая словесно-звуковая шуточка ему пришлась по вкусу, и он повторил ее еще раз: сти-Ха-х! Ха! Единственное, что немного огорчает, так это то, что оценили бы ее очень немногие. Вряд ли, скажем, дворник скорчился бы от припадка смеха. Ну что ж, а в записную книжку занести все-таки стоит.

В той же почте в отдельном конверте Уолтер обнаружил записку от Брайди ббоггс: "Дорогой Уолтер! И мне, и Отто очень бы хотелось, чтобы ты в качестве старого друга нашей семьи предложил бы первым тост за здоровье счастливых новобрачных. Мы очень надеемся, более того, я уверена, что ты не откажешь нам в этой просьбе". И Уолтер тут же написал ответ: "Дорогая Брайди! Конечно же, я с величайшим удовольствием исполню вашу просьбу. Это для меня большая честь".

Душка Отто Олаф! Заставленный от мира своими раритетными столами и стульями, он позволял Уолтеру — и Белакве тоже — одурачивать себя, зная о том, что его одурачивают, точнее, лишь смутно догадываясь, что его одурачивают. Пускай, пускай этот Драффин, который оказывал кое-какие услуги, пьет его виски и пускай эта Тельма, этот побочный продукт любовной схватки, отдаст себя в дар, кому ей заблагорассудится. Пускай эта свадьба будет церковным представлением, пускай, пускай его дом подвергнется вторжению, пускай его мебели будег нанесен непоправимый ущерб! Зато какими спокойными покажутся дни, которые последуют за всей этой сумятицей! Ах, душка Отто Олаф!

Белаква приготовил себя к тому, чтобы путем переговоров получить денежный заем, достаточный для выполнения всех обязательств, выпадающих на долю жениха, и весьма разорительных, надо заметить, для такого человека, как он, располагающего лишь скромными средствами. А ведь сколько всего требовалось: обручальное кольцо (здесь, правда, очень пригодилось кольцо Люси, которое было выкуплено у ростовщика); какие-то бесконечные расходы, связанные с брачной церемонией; подношения, полагающиеся викарию, жезлоносцу, церковным служителям, звонарям; большой букет цветов для невесты и букетики поменьше для подружек невесты; новое постельное белье и масса других вещей, необходимых в семейном быту, не говоря уже об издержках, связанных с проведением — пусть и укороченного — медового месяца, фиаско которого он не имел ни малейшего намерения допустить и который предполагалось провести — целую неделю, ну максимум, десять дней,— катаясь по Коннемаре во взятой напрокат машине.

Шафер Белаквы помогал ему все это продумать, распивая с ним бутылку.

— Не думаю, что я могу себе позволить...— пробормотал Белаква, когда сумма издержек, которую они прикидывали каждый по отдельности, независимо от другого, возросла на десять фунтов после того, как к ней добавились накладные расходы.

— Накладные расходы! — гоготнул шафер.— Отлично! А то мы чуть о них не забыли!

Белаква весь сжался, да так, что на него было страшно смотреть.

— Послушай, или я чего-то недопонимаю,— простонал Белаква,— или ты просто забываешься!

— Извини, извини,— слегка пьяным голосом воскликнул шафер,— извини, ради Бога, я хотел как лучше.