Большое кино

Тамми, красотка в стиле "Бич Бойз", химическая блондинка с восхитительным загаром, в широких прозрачных шароварах и в таком же лифчике, уже была готова к изгнанию. Либерти не поверила своим глазам: ее лобок был замаскирован живой орхидеей.

- Все равно мой цветочек уже завял, - жеманно просюсюкала Тамми.

- Там у тебя что угодно завянет. - Бик подмигнул Либерти.

Та сделала вид, что не расслышала, и протянула руку:

- Рада с вами познакомиться, мистер Кроуфорд.

- Ух ты! - пророкотал он, стискивая ее ладошку. - Правильно мне о вас говорили: настоящая сексуальная лисичка!

Либерти покраснела.

- Лучше поговорим у меня. - Бик мигнул официанту и тут же потащил Либерти на стоянку, к своему серебристому "масерати". - Ничего машинка? - Он отбросил ее руку от дверной ручки. - Не прикасайтесь, иначе сюда примчится целый батальон фараонов! - Затем проворно отпер машину. Сейчас он походил на профессионального медвежатника. - Береженого Бог бережет. - Кроуфорд подсадил ее в машину.

- Знаете, как я оберегаю от угона свою машину в Нью-Йорке? - Либерти проводила взглядом Беверли-Хиллз и теперь прилежно рассматривала приближающийся Маллхолланд.

- Как?

- Ее стережет дюжина иностранцев-нелегалов.

- Что у вас за машина?

- "Мустанг" шестьдесят седьмого года.

Он захохотал. Либерти нравились мужчины, смеющиеся над ее шутками: это означало, что они видят в ней достойную партнершу.

Их автомобиль миновал величественные чугунные ворота с выспренней монограммой "БК" и въехал на холм по узкой дорожке, обсаженной кипарисами. Сначала из-под колес вылетал розовый гравий, потом перед глазами предстал до безобразия пышный дворец того же оттенка.

В считанные минуты слуга, сильно смахивающий на "голубого", подал им ужин на террасе с видом на мерцающий пруд, подстриженные кустики и выметенный, как казарменный плац, дворик. Либерти ни минуты не сомневалась, что трапеза начнется с холодных омаров из штата Мэн и сухого французского шампанского. Немного повозившись с омарами, она целиком переключилась на Кроуфорда. Хозяин всей этой роскоши был наделен непобедимым магнетизмом: огромная фигура, нависающая над круглым столиком, широкое лицо, отражающее пламя свечей. Он уже успел сменить блейзер и ярко-красный галстук на смокинг. За холодными спагетти Либерти удалось повернуть разговор на интересующую ее тему.

- Каково это - заправлять студией, когда у тебя над душой постоянно стоят акционеры? То ли дело раньше - достаточно было угодить одному-единственному денежному мешку!

- Да, нынче нелегко. Мне нравилось быть на "Центурионе", когда студию еще не проглотили. Вот это было времечко!

Шампанского?

Либерти покачала головой: она не ожидала, что Бик окажется таким заботливым хозяином.

- В чем была особенность "Центуриона"?

- Я сам заказывал музыку. Что хотел, то и воротил. - Кроуфорд сделал вид, будто подбрасывает мячик. - Какие бы ошибки мы ни делали, о них никто не мог пронюхать. Даже если мы выпускали несколько ерундовых фильмов подряд, все оставались в неведении по поводу суммы убытков.

- Что же в этом хорошего?

- Э-э, Либерти... - Он произнес ее имя так, словно в нем было вдвое больше слогов. - В этом городе самое главное - делать вид, будто у тебя неограниченный кредит. - Он помог ей подняться из-за стола. - А теперь я покажу вам дом.

Они двинулись по анфиладе огромных комнат. Дом Бика оказался причудливым сочетанием утонченного вкуса и безобразного примитива - типичное жилище нувориша. Она пыталась вернуть его к теме, ради которой приехала, а он увлеченно щелкал лямкой сарафана у нее на плече.

- Сейчас я вам кое-что покажу. - Перед ней предстали заспиртованный половой член кита-кашалота, эротическая эскимосская статуэтка из моржового клыка и две доисторические осы, так увлекшиеся совокуплением, что и не заметили, как были увековечены в куске янтаря. - Единственные в своем роде! - Он потер руки. - Другого не держу.

Либерти поймала его на слове:

- Кит Рейсом - тоже единственная в своем роде?

Он задумался, потом брякнул:

- Не стану врать, мне нравилось ее трахать.

- Она - необыкновенная женщина, красавица. - Либерти пропустила мимо ушей его грубость.

- Ты не хуже, малышка. - Он наконец спустил лямку с ее плеча и потерся щекой о ее шею. - Ну-ка подсядь ко мне... - Он откинул крышку круглой коробочки и сунул ее Либерти под нос. - Смотри не расчихайся!

В коробочке оказалась примерно унция мелко помолотого кокаина. Либерти могла отказаться от спиртного, от марихуаны, валиума, даже от антигистаминных препаратов, но кокаин был сильнее ее, какой бы подозрительной ни выглядела компания.

Он зачерпнул порошок ложечкой с ручкой в виде обнаженной девушки.

- Где карлик? - спросила Либерти, озираясь.

- Нюхай, лисичка! После этого ты наконец перестанешь кривить ротик.

Все это напоминало ей что-то знакомое, возможно, из "Плейбоя", но возражений не вызывало. Либерти втянула немного в одну ноздрю, потом в другую.

- Дерьмо! - Она резко откинулась назад, и Кроуфорд воспользовался моментом, чтобы, задержав ногой ее падение, бесстыдно к ней прижаться.