Большое путешествие

Адриан Фонтренк открыл глаза, перед ним был потолок его небольшого дома, никаких изысков, никакой лепнины и украшений. В комнате темно — шторы были плотно задвинуты. Наверное, генерал позаботился, чтобы солнце не мешало сну. Молодой человек вздохнул и коснулся рукой головы — она еще гудела, но уже не так сильно. Поморщившись от боли в груди и спине, Адриан сел на кровати.

«Как же я так? — грустно подумал парень. — Зачем я так рано утром поехал к Лангофам? Дурацкая почтовая карета».

Дойдя до ванны, он наконец смог оценить масштаб бедствия, увидев себя в зеркале.

— Оо… ну дела, — протянул парень, осматривая капли крови на рубашке и испачканные мятые штаны. — Странно-то как… почему у меня губы разбиты, как будто мне кто-то вмазал? От столкновения с каретой осталось? Странно.

Молодой человек медленно стянул рубашку, на груди был наклеен травяной компресс, наверное, доктор Дольфус позаботился. Он не стал его трогать, открыл кран и всполоснул лицо прохладной водой. Стало легче. Голову резко прошибла такая острая боль, что Фонтренк скривился и нагнулся к раковине.

— А-а…

И тут вернулась память. Резко, яркими всполохами и ощущениями она затопила его сознание. Адриан вцепился в края раковины, стиснув зубы. Он все вспомнил.

— Но как?.. — парень поднял голову и посмотрел на свое отражение в зеркале. Изможденное, бледное лицо, яркие голубые глаза безумно уставились в пустоту. — Как он мог мне соврать?

Адриан вспоминал снова и снова, как Джордж Лангоф сидел возле его кровати и врал ему в лицо про эту дурацкую почтовую карету. Почему он не сказал ему правду? Ну конечно. Не сказал из-за того, что произошло, это понятно. Но с другой стороны, почему они не сказали ему раньше о том, что Лана и Габриель находятся дома, и никуда не сбежали. Они ему не доверяют? Но почему? Он же всегда был членом семьи? Или не был? Молодой человек прикоснулся к компрессу на груди. Последнее, что он запомнил перед тем, как погрузиться в темное небытие, были невероятно быстрые движения того монстра, потом удар в грудь. Чем он его так сильно приложил? Затем дыхание прервалось, обжигающий удар по спине и все, темнота. Адриан выдохнул, внутри поднималась волна обиды и гнева.

«Лана? Моя Лана просто стояла и смотрела? Но хотя, что она могла сделать? Родители ее защищают, это понятно. Теперь, когда я знаю, они спрячут ее. Не думаю, что Джордж будет полностью полагаться на то, что я ничего не помню. Они спрячут ее, и я больше никогда ее не увижу?»

Внутри молодого человека поднялась волна отчаяния. Пальцы впились в раковину еще сильнее, костяшки побелели.

«Нет, она моя и только моя. А этот Валкар, этот долбанный монстр. Пусть он и сильнее меня, но я найду способ, как уничтожить его».

Адриан снова посмотрел на себя в зеркало. И тут ему пришла неожиданная мысль. Сначала он ее отогнал, но потом понял, что для него это может быть выходом. Парень усмехнулся своему отражению.

«Да, это может сработать. Я должен попытаться. Все-таки я же Фонтренк, а не какой-то там подзаборный бродяга».

Приняв ванну и переодевшись в свежий костюм, Адриан вышел из дома на улицу. Оглянулся назад и недовольно хмыкнул.

«Генерал Лангоф мог купить мне куда более роскошный дом, но остановился на этом нищебродском варианте, сказав, что я ведь парень и не должен получать все на блюдечке. Что у меня должно быть пространство для роста. Да, а как же! А как же он сам и этот холенный оболтус Габриель? У них всегда все было на блюдечке».

Выйдя к проезжей части, Адриан махнул рукой, останавливая повозку.

— Куда вам, молодой господин? — вежливо спросил пожилой кучер.

— Дворец наместника, пожалуйста, — проговорил Адриан, усаживаясь и закрывая дверь.

— Вы уверены? — обернулся к нему кучер.

— Уверен, как никогда, — хмыкнул Адриан. Повозка тронулась с места.

/Рамендкаст/

Наместник Реймас сидел за своим письменным столом и просматривал отчеты о разрушении Гайльмора, а также военные свитки о ситуации на границе с Шелвудом. Его черные глубокие глаза мрачно бежали по строчкам, брови сошлись на переносице. Проблем было много.

«Чтоб его, — мысленно выругался Грегори Реймас. — Опять Шелвуд атаковал границу. Сколько еще это будет продолжаться? Рано или поздно придется начать войну, недовольство в армии только нарастает. Мы теряем людей и корабли, но ничего не отвечаем на атаки. Хотя война это тоже…».

Ход мыслей наместника прервал стук в дверь. Грегори поднял голову:

— Войдите!

— Отец, — в кабинет вошел Маккенон. — Кое-кто просит твоей аудиенции.

— Я занят, — отрезал наместник.

— Мне кажется, это важно, — Маккенон не уходил. — Прибывший представился Адрианом Фонтренком, названным сыном генерала Лангофа.

— И что ему нужно?

— Говорит, что у него есть важные сведения о местонахождении «Мальтазарда».

Грегори Реймас снова глянул на сына, на этот раз его взгляд был более сосредоточенным.

— Пусть войдет.

— Слушаюсь.