Большое шоу в Бололенде. Американская экспедиция по оказанию помощи Советской России во время голода 1921 года

Эта вера в мелиоративную силу страдания, казалось, передалась некоторым посторонним, которые подвергались ему в течение длительных периодов времени. После репортажа о России во время массового голода Халлингер в своей книге «Перековка России» сказал много хорошего о культуре крестьян, их ремеслах, их песнях. Верно, некоторые из их поступков не были столь привлекательными во время революции, и народные песни были запрещены, но однажды крестьяне запоют снова», и в примечаниях они стали еще богаче из-за перенесенных ими страданий.

«Именно страдание делает человека благородным; пока он не пострадал, он едва ли лучше зверя», гласит русская пословица. Таким образом, испытания, выпавшие на долю России, в конце концов обогатят ее искусство».

Вера в то, что спасение достигается через страдания, занимает центральное место в русском православии, и долгое время считалось, что она оказала важное влияние на развитие русского сознания. Его происхождение восходит ко времени, вскоре после того, как князь Владимир обратил Киев в христианство в 988 году. В братоубийственной борьбе за власть после его смерти двое из его сыновей, Борис и Глеб, как говорят, добровольно приняли смерть, по словам Джеймса Биллингтона, «чтобы искупить свой народ невинными, подобными Христу страданиями». Таким образом, Борис и Глеб, добровольно разделившие Страсти Христовы, стали первыми русскими православными святыми.

После этого мотив подражания России Христу звучит на протяжении веков. Профессор Биллингтон описал сохранение в московской идеологии «культа смирения и самоотречения: попытки быть очень похожим на «Господа в излиянии любви и принятии страданий в кенотической манере первых национальных святых России: Бориса и Глеба».

Макс Вебер никогда не выходит из головы, когда речь заходит о роли православия в формировании российского сознания. В своей «социологии религии» он проводил различие между двумя взглядами на спасение среди мировых религий: аскетически-экстатическим, или отвергающим мир, и аскетически-этическим, или вовлеченным в мир и рационалистическим. Среди религий во второй категории были основные иудаизм, католицизм и протестантизм, особенно кальвинизм. Первая включала в себя разнообразную группу, в основном восточных религий, русское православие с его мистическими традициями исихазма, который подчеркивает бегство от мира, и кенотизм, или квиетистское подчинение. Хью Рэгсдейл выделяет существенное различие между ними: «В западной религии нравственное назидание проистекает из нравственных устремлений. В русском православии оно проистекает из невинных страданий. Первые святые, Борис и Глеб, являются классическими примерами».

Камнем преткновения в применении этого анализа к послереволюционному периоду является тот факт, что очень многие россияне несут на себе столько страданий вины: расплачиваются за грехи Революции и все такое. Однако в 1921 году другие голоса — возможно, некоторые из тех же самых — говорили о «страданиях нации, которая невинно страдала долгие годы», если процитировать слова одного царицынского интеллигента. С этой точки зрения, Великий голод был просто еще одним в длинной череде бедствий, которые гонимая Россия была вынуждена пережить. Россия снова оказалась на кресте.

На самом деле образы меняются. Иногда Россия все еще находится на пути к Голгофе. Тогда вмешивается Бог: Он посылает американцев.

Ближе к концу миссии по оказанию помощи сотрудники АРА в Кошском районе Симбирска написали благодарственное письмо Америке, АРА и районному инспектору Барринджеру. Как и несколько других подобных документов среди бумаг Барринджера, его оформление не обработано, в стиле самодельной поздравительной открытки. На обложке карандашный рисунок оборванного старика и ребенка, пробирающихся босиком по густому снегу; их преследует Смерть, изображенная в виде скелета с косой, прислонившегося к картинке справа. Под сценой приведены две строки, взятые из опубликованного в 1864 году стихотворения Некрасова «Железная дорога», в котором рассказывалось о страданиях и голоде крестьян, нанятых для строительства железных дорог, построенных буквально на их костях:

В мире есть царь, этот царь беспощаден,
Голод — названье ему.

В благодарности внутри говорится, что «В то время, когда тысячелетняя Россия, покорно и мужественно, как всегда, шла на свою Голгофу, надев терновый венец», только «сочувствующие сердца американского народа» были тронуты ее криками бедствия. Прибытие американцев означало, что у России отобрали кубок, что Бог перестал отворачивать свой лик — хотя большому количеству этих отвергающих мир россиян потребуется время, чтобы убедиться в этом.