Большой город

– Это машина вас так? – спросила у Чужака бета, слизывая с бороды кровь. – А то мы можем её убить, если хотите.

– Да! – подхватил недоросток. – Я её не боюсь. Меня все называют Клык.

– Никто его так не называет, – отчеканила бета.

– Это не… – с трудом произнёс Чужак, – …не Машина.

Недоросток глянул разочарованно и понюхал вокруг – не осталось ли ещё белки.

– Так что было дальше? – спросила бета.

– Как все хорошие лисы, – заговорил Чужак, – Олео учился выживать в новых условиях. Но ему только предстояло узнать, как глубоко всё связано в Городе. Так же, как в каждом лесу. От огромных зданий до улиц, и тротуаров, и до воды, которая бежит под землёй. От людей с их собаками до тайных обитателей трещин. Олео предстояло узнать, что даже самый незначительный поступок способен низвергнуть целый город.

Бешеные собаки

1

СОЛНЦЕ ВСТАЛО ТЁМНОЕ, красное и разожгло моросящий дождь. Этот странный свет закрался в Молочный Фургон, окровавил пылинки, хмурым проблеском лёг на молочные бутылки.

В приступе раздражения Джулеп сорвал с себя все бинты и впервые за несколько недель встал на лапы, прошёлся из одного конца фургона в другой. Во всяком случае, попытался. Он поджал переднюю лапу, покачал ею и поставил на пол. Потом поднял заднюю лапу, покачал, поставил. Каждые пару шагов его туловище костенело и грозило опрокинуться, но Ласка, подталкивая носом, помогала удержать равновесие.

– Я справлюсь, – рычал Джулеп, морщась от боли.

– Я знаю, – с мордой наготове отвечала Ласка.

Олео лежал в своём ящике и через заднюю дверь наблюдал за погодой. К дождю примешалась ледяная крупа; она звонко барабанила по фургону и сыпала в реку с маленькими взрывами. Это ещё не снег. Но оставалось уже недолго.

Теперь-то Олео знал, что способен себя спасти. И даже спасти других лис (и неважно, оценят они или нет). И ещё он знал, как победить машину. Но даже если он сумеет вернуться на Ферму, украдкой проскочить мимо Гризлера, не попасться на глаза Фермеру и выдрать из стены хвост Живодёра, как ему разорвать проволочную сетку клеток? Как убедить лис уйти с Фермы?

– Если я хоть на минуту ещё останусь в этом фургоне, – прорычал Джулеп, – я сам себе повыдергаю усы. Мне надо уже погулять!

Ласка сморщила брови.

– Я справлюсь, – заявил ей Джулеп. – Если станет опасно, я убегу. Смотри!

Он вперился взглядом в покрытую плесенью молочную бутылку, которая лежала в углу, качнулся и заковылял к ней. Он опрокинул два ящика, сбил три бутылки, треснулся головой о стену и скулил всякий раз, когда лапы касались пола. Однако он дошёл до конца и не упал.

– Видела? – сказал Джулеп, задыхаясь и загоняя обратно слёзы.

Брови Ласки не распрямились.

Он кивнул за дверь.

– Посмотри, дождь. Люди не любят дождь. Можно пойти в парк, и он будет весь наш.

Ласка бросила взгляд на ледяной дождь и скривилась. За несколько недель, что Олео провёл с лисами из Города, он не раз видел, что Ласка избегает воды любой ценой. Её передёргивает от каждого всплеска, и через канавы она перепрыгивает преувеличенно большими прыжками, чтобы не замочить лапы. С первым грохотом грома она остаётся в Молочном Фургоне.

Ничего этого Джулеп, кажется, не заметил.

– И-дём, – говорил он ей. – Пороемся в мусоре, найдём «горячих собак»!

– Горячих… собак? – с отвращением переспросил Олео.

– Издеваешься? – удивился Джулеп. – Ты ни разу не ел «горячих собак»?

Олео покачал головой.

– Приглашаю на угощение! – покровительственно изрёк Джулеп. – Если будет попкорн – вообще круто.

– Что такое «попкорн»?

Глаза Джулепа озарил мечтательный взгляд:

– Представь, что все облака плывут в сливочном масле.

– Что такое «сливочное масло»?

– О-хо-хо! – вздохнул Джулеп.

Ласка беспокойно перебирала лапами:

– Может, позовём Дасти?

– Нет, постой…

– Дасти! – крикнула Ласка в ящичную пещеру. – Хочешь пойти с нами в парк?

Какое-то мгновение в пещере стояла тишина.

– Идите! – резко ответила из темноты Дасти. – Всё равно вам уже пора учиться не рассчитывать на меня.

Джулеп осклабился, глядя на Ласку, – он явно был рад тому, как всё обернулось.

Ласка вглядывалась в моросящее утро.

– Пообещай, что мы вернёмся, как только дыхнёт опасностью.

Джулеп восторженно закивал и тут же зажмурил глаза от головной боли.

Ласка посмотрела на Олео:

– Сможешь поддерживать Джулепа с другого бока?

Олео поднялся из ящика. Всё, что угодно, казалось лучше, чем сидеть в фургоне от носа до хвоста в своих мыслях.

– В последний раз! – прорычал Джулеп. – Не нужна мне помощь! – Он ухмыльнулся, глядя на Олео. – Особенно от шавки. Все люди повыскакивают из домов, чтоб его погладить, а нас убить.

Олео нахмурился. Джулеп его так и не поблагодарил. Ни за спасение из Ветери. Ни за корм из Машины. В старых историях Мия и Юли всегда были друг другу признательны, когда один приходил другому на выручку. А Джулеп был крепколобый, как орех.

– Ладно, – ответил Олео. – Я тогда остаюсь.

Он улёгся обратно в ящик.

Ласка горестно вздохнула. И может быть, Олео показалось, но Джулеп, похоже, удивился. Возможно, даже обиделся.

– Ручной! – опомнился Джулеп, закатывая глаза.