Большой круг

– Я о том, что оплачу твою учебу и расходы, малыш! Разумеется, ты продолжишь на меня работать, так или иначе. Может, с искусством, зависит от того, как будет развиваться история с музеем, может, в моем деле. – Он тыкнул в Джейми ножом и, не напирая, будто повторяя сентенцию в бессчетный раз, закончил: – Я сам себя сделал. И с удовольствием подсажу кого-то, если могу.

Джейми сидел словно громом пораженный, он не знал, что ответить. Ему очень хотелось принять предложение, упасть в объятия Фэи, как на пуховую перину. Если он согласится, его мечты, как он будет мужем Сары, отцом ее детей, процветающим гражданином города на берегу Тихого океана, возможно – при всей своей невероятности, – станут реальностью. Но ему мешали бойни. И еще. Да, ему нравилось рисовать, а за лето появилась гордость за свой талант. Но что, если в нем спит Уоллес? Что, если, став художником, он создаст идеальные условия для распада, анархии, которые распространятся в нем, как грибок?

Джейми нужно было подумать, и не в этой душной комнате, не за столом у Фэи, где стояли тарелки с кровавым мясом.

– Папа, ты лишил его дара речи, – улыбнулась Пенелопа.

– Заканчивайте с мясом, – велел тот, – и отпразднуем шампанским. – Мистер Фэи заглянул в тарелку Джейми: – Да ты почти не ел. Тебе нехорошо, малыш?

Джейми посмотрел на Сару, та ответила ему смущенным взглядом и спросила:

– Ты не голоден?

Джейми вдруг понял, что не важно, хочет он быть художником или нет, и выпалил:

– Я не ем мяса.

– Что? – Мистер Фэи был в явном замешательстве.

– Я не ем мяса.

– Не ешь мяса?

– Нет.

– Из каких-то религиозных убеждений?

– Нет, сэр. Мне просто непереносима сама мысль.

– Не понимаю.

– Тебе жалко бедных животных! – воскликнула Нора. – Ведь так, правда?

Мистер Фэи откинулся на стуле, лицо его побагровело:

– Тебе непереносима мысль о моем деле? О деле, благодаря которому я выстроил этот дом? Купил это искусство? Которое платило тебе все лето?

– Я не могу принять ваше предложение, – сказал Джейми, – хотя благодарен вам за великодушие.

– Ты не можешь?.. – Не закончив фразы, мистер Фэи фыркнул: – Предложение отозвано. Я не могу доверять человеку, если он не ест, как все нормальные люди. – Он прищурился: – И ты больше не будешь увиваться вокруг моей дочери. Думаешь, я не вижу, как ты ходишь за ней хвостом?

Джейми в отчаянии искал понимания в лице Сары, но видел только смущение и тревогу. Она посмотрела на мать. Та ответила твердым взглядом и едва заметно кивнула. Сара собралась с духом:

– Он не ходит за мной хвостом.

– Ты его больше не увидишь!

Сара опять посмотрела на мать, но на сей раз миссис Фэи рассматривала свою тарелку. Слезы потекли по щекам Сары. Джейми понимал, что ничего не может против ее отца.

– Сын мой, – мистер Фэи ткнул в него толстым пальцем. – Сын мой, Господь создал на земле животных для пищи. Животные убивают и едят друг друга. Мы тоже животные. Только мы умнее и придумали лучший способ добывать мясо, чем шататься с луком и стрелами. Мы разводим животных, чтобы есть их. Коров, свиней, кур не было бы, если бы они не служили пищей. Вот это… – он открыл рот и показал резцы, – …это подарил нам Господь, дав тем самым понять, что мы должны есть. А вот это стейк у тебя на тарелке!

Джейми положил салфетку на стол и встал со стула.

– До свидания, – сказал он. – Спасибо.

Идя по коридору, он слышал, как мистер Фэи кричал ему вслед, что он отступник, педик и пусть убирается – убирается! – из его дома.

В тот вечер Джейми не кормил собак. Он пошел на вокзал и купил билет на ночной поезд до Спокана, а оттуда – до Миссулы.

Погруженный в одиночество и собственную добродетель, он вернулся домой и узнал, что его сестра помолвлена с Баркли Маккуином.

Миссула

Август 1931 г.

За две недели до возвращения Джейми

Бледное вечернее небо, между горами залегли глубокие реки теней. Мэриен выписывала круги, пока водители не включили фары и не высветили посадочную полосу. Они принялись выгружать ящики, и вдруг из леса вышел Калеб с ружьем на спине. Руки бутлегеров потянулись к кобурам.

– Все в порядке! – крикнула Мэриен. – Это мой друг!

Она подбежала к Калебу и обхватила его руками, чего не сделала бы в Миссуле. Но здесь, далеко, возникло ощущение случайности.

– Как ты меня нашел?

Калеб был коричневым от солнца. Заплетенные в косу волосы падали на спину.

– Птичка напела. Подбросишь домой?

Он поставил себе маленькую хижину на Рэттлснейке недалеко от дома Уоллеса.

Мэриен посмотрела на мужчин, которые не таясь таращились на них.

– Не боишься?

– А чего бояться? Разве ты не отличный летчик?

Она и так поздно прилетела, а теперь они поздно поднимались в небо. Когда добрались до Миссулы, темнота сгустилась полностью, городские огни золотом блестели посреди гор.

Закончив с аэропланом, Мэриен повезла Калеба обратно через город, по реке, мимо дома Джильды, мимо дома Уоллеса. Там, где дорога сузилась до лесной колеи, он велел ей остановиться. Между деревьями петляла тропа.

– Зайди, выпьем, – сказал он. – Ты сэкономила мне два дня пути.