Большой вальс

Мадам Гречиани, являвшаяся главной распорядительницей праздника, сопровождала директора «Дома Шанель», прилетевшего к открытию, чтобы сказать положенные по ритуалу слова. Эльвира была точно в таком же белом костюме, как и накануне, только за плечо, окутывая шею, струился нежнейший шарф желто-красно-оранжевой, арлекиновой расцветки. В петлице смокинга мсье Брассака пестрела крошечная розетка тех же тонов. Дымчатые очки в золотой оправе поблескивали на горбатом носу, словно поддерживаемом основательным фундаментом черных усов. Директор с видом командарма, Оглядев готовых к выходу «бойцов» счел необходимым приободрить их маленькой речью:

— Поздравляю всех участников с началом нашего праздника и желаю с честью выйти из всех испытаний, задуманных нашим неистощимым на выдумки Вельямином Чироки. Спасибо вам, Вел! Всех заранее благодарю от имени представляемого мною «Дома» — мсье Брассак ещё раз бегло оглядел «труппу», остановив взгляд на Виктории.

— А это наша героиня? Весьма убедительно: мисс Венеция! Рад видеть вас здесь, Антония! — он улыбнулся.

— Рад видеть вас здесь Антония — он улыбнулся кончиками усов и повинуясь приглашению Эльвиры, вместе с ней нырнул в проем белого занавеса. Квартет, уже с полчаса, настраивающий что-то очень элегическое, умолк, раздались хлопки приветственных аплодисментов.

— А кое-кто из гостей меня уже спрашивал о вас! — интригующе заявил Виктории подошедший Франкони. Он был в светло-канареечном легком костюме с такой же как у Брассака розеткой на лацкане.

— Кто? — скорее испугалась, чем заинтересовалась Виктория.

— Интересный, весьма интересный мужчина. И даже знаменитый в мире искусства… Все, все, все! Больше ничего не скажу, сюрприз! — он жеманно нахмурил брови.

«— Жан-Поль! Конечно же он примчался, чтобы увидеть свою Антонию» — подумала она с уколом ревности.

— Поцелуем небес ты была рождена… — Но ведь эти строки он написал мне! И сейчас будет смотреть на меня!.. И, надеюсь, не разочаруется. А ну-ка, романтический рыцарь, на какие стихи вдохновит тебя это явление? — Виктория слегка покружилась, как делала в детстве, чтобы проверить пышность юбки. Платье, зашуршав, расправило фалды и вдруг показалось невесомым. Мышцы спины и плеч расслабились, словно спали стягивающие путы, ногам в узких туфельках захотелось притопнуть.

— Да ведь я — сама прелесть и очарование!. Я прекрасна и даже, если грохну чертов флакон, это будет восхитительно! — Виктория решительно шагнула к занавесу, услышав музыкальную фразу, предшествующую её появлению.

Артур сидел во втором ряду кресел, обрамляющих подиум, прямо за Бенцони, уверившими его, что пришли на презентацию исключительно ради Тони.

— Так редко приходится встречаться с Браунами, хотя во Флоренции мы почти соседи, но Лукка предпочитает Парму. Ничего не возразишь родное гнездо! — Лаура все время оборачивалась к Артуру, желая получить новейшие сведения о жизни дружественного семейства.

— Феликс Картье безумно талантлив. К несчастью, это не всегда сочетается с одаренностью в семейной жизни. Мой Лукка — редкий экземпляр — он все делает одинаково хорошо.

— Тише, тише, милая, ты сбиваешь речь официального лица! — прошептал граф. — К тому же, я чувствую, что сейчас появится наша королева!

Лукка сосредоточился на начавшемся шоу со странным волнением. Появление Антонии каждый раз поднимало в его душе бурю воспоминаний. Иллюзия вернувшейся юной Алисы была так сильна, что он даже чувствовал фиалковый запах своего давно ушедшего на покой «альфа-ромео»: заваленного цветами в день их первой встречи. Четверть века назад…

Да она восхищала! Дух захватило от золотого сияния, исходившего от плывущей в легком тумане величественной фигуры. Сама Венеция парила среди карнавального хоровода, и легкий ветерок, следовавший за ней, раболепно подхватывал шлейф фантастически роскошного платья. Потом она «дремала» в высоком кресле, бессильно уронив изящные кисти, а пестрые видения клубились и обтекали её причудливым потоком. Явление Арлекина с фирменный флаконом, пробудившим Королеву, было отмечено рукоплесканиями. Маски исчезли, покинув «сцену», и круг начал медленно вращаться в скрестившихся лучах прожекторов. Хором защелкали фотоаппараты, надрывно застрекотали камеры, стараясь запечатлеть прекрасное зрелище — золотую красавицу с сосудом драгоценного аромата, переливавшегося в её высоко поднятых руках…

— Ты была на высоте, девочка! — Артур прорвался за кулисы, встречая возвращавшихся с финального выхода героев шоу — кутюрье, парфюмеров, художников, представителей фирмы, среди которых, как айсберг над волнами, возвышалась Виктория в белом платье «заколотой Дездемоны» с шуршащим целлофаном гигантских букетов невероятно крупных алых тюльпанов. Она раскраснелась, глаза сияли, в кончиках сжимавших цветы пальцев звенела радостная дрожь.