Бонна

А вокруг бесновались монстры, отчетливо видевшие добычу, но не имеющие никакой возможности ее достать. Сотворенный Экардом странный купол, почти прозрачный и одновременно переливающийся алмазным блеском, держался крепче каменной стены.

И едва твари собрались в огромную, судорожно дергающуюся кучу, магистр громко и злорадно произнес последнее слово загодя заготовленного заклинания. Взметнулось ввысь неистовое синевато-призрачное пламя, мгновенно охватившее каждого монстра, зашипели и зафыркали, лопаясь, белесые шкуры, заливая плиты мерзким, вонючим соком и поднимая в чистое весеннее небо клубы жирной сажи. Однако до мага и его дочери через необычный купол не проникло ни одной капли и лохмотка сажи.

В этот раз отрядам магов не понадобилось ни сжигать, ни собирать остатки обгорелой плоти, яростное пламя Экарда оставило на месте уничтоженной кучи монстров только спекшуюся корку серого пепла. Выкипела и испарилась даже вся жижа, и когда магистр снял купол, на донну дохнуло от плит сухим жаром кузницы.

В тот же момент распахнулись двери башни, оттуда хлынула толпа народа, и первым был Тайдир. Несколько секунд, кривя губы еще не схлынувшей скорбью, он неверящим взглядом озирал невесту и ее могущественного отца, потом обессиленно шлепнулся на скамью и спрятал лицо в ладонях. Сердце донны больно сжалось от сострадания и раскаяния.

— Спасибо! — тихо произнес подошедший Ильтар, а кто-то из младших магов, поковыряв оставшийся от тварей пепел, огорченно вздохнул:

— А мы еще гадали, откуда в восточных и северных болотах такие выжженные круги.

— Наверняка кто-то да догадывался, — ехидно прищурился Экард и, подхватив дочь на руки, пошагал через пожарище, позвякивая металлическими подковками. — Ну и кто хотел просить у меня руки моей дочери?

— Я, — отозвался Тайдир, тяжело поднимаясь с закопченной скамьи, и направился к невесте, тихо бурча на ходу: — Но, боюсь, до свадьбы не доживу.

Лиарену словно порывом ветра подтолкнуло к нему, но отец, бережно поставив дочь на чистое место, не отпустил, продолжая крепко придерживать за локоток. Однако и ему было не под силу удержать девичий взгляд, одновременно смущенный, счастливый и чуть виноватый.

— Я тоже готов, — дерзко уставясь в лицо магистру, шагнул вперед Барент. — И я ничего не боюсь. И ничего не собираюсь запрещать своей жене.

— Но тебе я позволения не давала, — возмутилась донна. — Ты пока еще правду говорить не научился.

— То была не ложь, — отчаянно глядя ей в глаза, вздернул подбородок путник. — И это я уже объяснял.

— А я тебе говорила, чтобы ты забыл про меня, — не сдалась девушка. — И не один раз.

— Да я бы с удовольствием, — в голосе Барента прорезалась злая безнадежность, — да не забывается!

— Надаю по шее, сразу забудешь! — сердито пообещал дорин, подхватывая невесту под руку. — А Лие я, между прочим, тоже ничего не запрещаю. Но спокойно смотреть, как она лезет к монстрам, не умею и, наверное, никогда не научусь.

— Ну, тогда можешь надеть ей обручальное колечко, — разрешил Тайдиру ничего не упустивший Экард. — И прощайтесь… на несколько дней. Учить свою дочь я буду сам.

— Но… — заикнулся Дзерн и тотчас стих под насмешливым взглядом отшельника.

— Я думаю над вашим предложением. И даже готов взять в ученики пару-тройку сильных огневиков, если они выдержат мой экзамен. Лиарена? Ты готова?

— Но я не могу постоянно жить у тебя, — в панике отступила от отца донна и оказалась в крепких объятиях не отходящего от нее жениха. — У меня Карик!

— Кто такой Карик? — спокойно осведомился Экард, но девушке почудилось в его голосе недовольство.

— Мой сын! — гордо вскинула голову Лиарена и нехотя поправилась: — Названый. И я должна уделять ему хоть пару часов в день.

— Сейчас ты должна все свое время отдавать учебе, — жестко отрезал магистр, — если не хочешь, чтобы твой Карик остался сиротой. Кстати, я кое-что об этом слышал, и как мне помнится, у него живы и здоровы родные мать с отцом. Вот и пусть пока они уделяют ему по часочку. Насколько я успел понять, родителей слитком много не бывает.

— Хотя бы попрощаться… я его сегодня не видела… — просительно смотрела на новоявленного отца донна, но в ее карих глазах уже разгоралось такое знакомое магистру упорство.

— Силы хватит провести меня туда? — уже привычным ворчливым голосом осведомился Экард и, хитро усмехнувшись, добавил: — Заодно познакомлюсь с внуком.

— Я сам открою путь, мы с Дзерном хотим обсудить с тобой пару вопросов, — шагнул вперед Ильтар и вопросительно глянул на дорина. — Тай, ты с нами?

— Конечно, — продолжал распоряжаться Экард. — Он ведь тоже должен проведать своего сына.

Лиарена крепче прижалась к широкой груди жениха и облегченно вздохнула. Внезапно нашедшийся отец с каждым днем нравился ей все больше.

Так и не сдвинувшийся со своего места Барент сердито фыркнул и исчез в мгновенно вспухшем тумане пути.

ГЛАВА 27