Бонни and Клайд (СИ)

— Забыла конвенцию, девочка моя? — Дурачась, грозно спросил он. — Мы же с первого класса вместе, так? И за все, что мы делаем, мы отвечаем тоже вместе! — с пьяной назидательностью проговорил он. — А почему? А потому что мы — Бригада!

То, о чем Пчёлкина думала так давно, она наконец решила озвучить именно сейчас.

— Так-то оно так… Но, зайчики, это всё.

Парни недоумевающе переглянулись. Конечно, пережить то, что сегодня было с Варей, не пожелаешь никому. Но что она имела ввиду под этим «всё»?

Пчёлкина оглядела их лица и хмыкнула:

— Я выхожу из бригады.

Комментарий к Часть 43 Ждём ваших отзывов, дорогие и любимые читатели. ❤️

Да начнётся экшен.

====== Часть 44 ======

Комментарий к Часть 44 Приятного чтения! Отдельная благодарность за помощь в работе Samanta Adams! ❤️🐝

Музыкальное сопровождение главы: Михаил Круг : Каторжанская цыганочка.

1998-й год

Ой, Россия ты Россия

Каторжанская ты Русь

Что тебе страданья сына

Что тебе цыганки грусть.

Больше года минуло с того дня, когда Фил очутился в палате реанимации. Больше года проливала слезы у постели неподвижного мужа Тамара. И больше года Белый искал возможности отомстить Кордону.

В просторной гостиной дома Бело-Пчёлкиных был накрыт чайный столик. Пара изящных чашек на тонких фарфоровых блюдечках, высокий чайник с длинным и узким носиком, хрустальная вазочка с печеньем, открытая коробка конфет — все это стояло нетронутым. Чай в чашках давно остыл и успел подернуться мутноватой пленкой.

За столом, на низеньком диванчике, плечом к плечу сидели Варя Белова и Тамара Филатова. Тамара плакала и уже, судя по всему, давно. Теребя в руках совершенно мокрый платок и ежесекундно всхлипывая, она потерянно бормотала: — Вот я сижу, сижу… и на него смотрю… Час смотрю, два смотрю — не шелохнется… У него щетина… Господи, у него даже щетина поседела! Я Бога молю, чтобы он очнулся… Я бы ему ребёночка родила ещё одного … Глеб…сынок всё спрашивает про отца….— и она не выдержала, зарыдала в голос, горестно качая головой. — Никаких надежд не остается… Никаких, Варя, никаких… Все… — Подожди, Том, сейчас Саня придет, — вздохнула Пчёлкина, поглаживая подругу по вздрагивающему плечу. Она не представляла, что можно сказать в такой ситуации. Посоветовать набраться терпения и ждать? Но ведь прошло уже больше года, а силы Томы не беспредельны… Подруга и так уже дошла до крайности, насколько еще ее может хватить?.. А как же Валера? Неужели и правда — никаких надежд?!.. — Понимаешь, Варь… — Тамара, чуть успокоившись, уткнулась носом в мокрый платок и простонала: — Я… я уже не верю… «Господи, да где же он?..» — растерянно подумала Пчёлкина. Она не сомневалась, что муж наверняка нашел бы для Тамары нужные слова — те самые, которые вернули бы ей веру и придали сил. И тут снизу послышался голос Белова. Он поднимался по лестнице, разговаривая на ходу по телефону: — Да добрался, там снегу намело… Короче, я пока дома буду. Ну, все, давай!.. Он вошел в зал и приветливо улыбнулся обеим женщинам, словно и не заметив ни заплаканных глаз Тамары, ни растерянного вида жены. — Здравствуй, Томочка. Привет, Варь… — Белов наклонился к жене и мельком обозначил поцелуй. Поцелуй был более чем формальный. После того, как собственный муж едва ли не лишил ее жизни, Варя еще полгода не могла с ним контактировать. Хотя головой и понимала, что тогда сама бы на себя подумала. Едва ли диалог вязался с Космосом, который и был шесть месяцев связующей ниточкой между недо-супругами. Уход Вари из дела бригадиров тоже ничего особо не изменил. Оклемавшись, девушка занялась своими делами. Они с Пашей продолжали вести дела с банковской системой и перевозили денежные грузы. Саша догадывался, что жена от идеи с банками не отказалась, но решил какое-то время не лезть: пусть попробует, если хочет быть самостоятельной, а он разберётся с Кордоном, а там уже решит что дальше делать. Саша прошел к окну, задернул шторы и только после этого, уже точно зная, о чем пойдет речь, спросил: — Ну что, Том, какие дела? Тамара отняла ладони от лица. Саша поразился, какие страшные темные круги были у нее под глазами. Как у вампира в каком-нибудь голливудском ужастике. — Саш, я уже не знаю… Понимаешь, я так устала.

Смотреть в ее глаза было трудно, и Белов снова повернулся к окну — поправить и без того ровно висевшие шторы.