Борьба за огонь

Эти мысли обретали форму и вызывали беспорядочные, неясные ощущения, но не влияли на зоркость его глаз и не умаляли мужества. Умело прячась за деревьями, камнями и среди трав, он подкрался к врагам на расстояние двух полетов стрелы. Земля была покрыта серебристыми лишайниками и нефритового цвета мхами, сквозь которые проглядывал красный остов скалы. Еще шаг – и тзохи заметят Хелгвора. На мгновение он почувствовал страх; его сила казалась ничтожной перед умноженной силой врага; желание жить трепетало в нем, как листья на ветру. И, вспомнив о Глааве, он почувствовал слабость. Сияющие глаза и копна рыжеватых волос показались ему самой большой земной радостью. Но смятение длилось недолго. Настал тот день, когда, одержав победу, он превратится в грозного воина. Если он отступит, Глаава будет презирать его и он не посмеет вернуться к своему племени.

Внезапно он поднялся во весь свой огромный рост.

Сначала его заметил один тзох, потом другой, и все квадратные головы поочередно повернулись в его сторону. Их изумление было так велико, что они не издали ни звука, только смотрели на одного-единственного воина и пытались разглядеть его сообщников. Но их не было. Человек приближался к ним большими шагами, словно собираясь в одиночку напасть на лагерь.

И тут многие одновременно узнали его – это он спас сбежавших сестер. Камр вместе с пятью воинами отправились за ним в погоню, но никто не вернулся.

Уверенные, что нападающих много, и привыкшие к сражениям, они выкрикивали боевой клич. Оугмар ответил:

– Хелгвор убил двух тзохов, а потом еще четверых в лодке! Хелгвор убил вождя с широкими плечами. Всех похитителей ждет конец!

Женщины, полные страха и надежды, молча слушали этот звучный голос. Воспоминания о Красном полуострове пьянили и волновали их юные души.

Хелгвор шагал вперед и, оказавшись в пределах досягаемости стрелы, натянул тетиву лука. Стрела оцарапала плечо одного из воинов, и тзохи закричали. Две другие стрелы точно поразили цель: одна пробила грудь воина, другая вонзилась в живот. Тзохи тоже начали стрелять, но их луки были не такими мощными, поэтому стрелы, долетая до кочевника, уже теряли силу. Еще трижды натягивалась и ослаблялась тетива большого лука: еще два врага получили глубокие раны.

Разъяренные тзохи бросились наконец на дерзкого оугмара. Тот отступил, но, убегая, успел ранить еще двоих. Остальные помчались за ним, кроме шестерых человек, охранявших пленниц.

У Хелгвора осталось всего три стрелы. Он берег их для последней битвы и убегал, вынудив преследователей рассредоточиться. Трое, проворнее остальных, вырвались вперед, когда оугмар достиг вершины холма. Эти были подростки, не отличавшиеся силой: в этом возрасте ноги уже быстрые, а руки еще слабоваты. Подростки держались вместе, вооруженные бронзовыми топорами и дротиками.

Внезапно Хелгвор исчез из виду, и, опасаясь засады, они замедлили бег. Какой-то шорох заставил их обернуться. Оугмар возник позади них, меж двумя гранитными глыбами, и просвистевший дротик сразил ближнего к нему тзоха. Тзохи в ответ метнули свои дротики и ранили Хелгвора в голову, но ударом дубины он раздробил череп одному из молодых воинов, а острием дротика пронзил горло другому.

Атака была настолько стремительной, что остальные преследователи даже не успели подбежать на расстояние полета стрелы, а Хелгвор уже мчался дальше, к противоположному склону холма.

Он громко закричал, и его голос разнесся эхом по лагерю оугмаров:

– Хелгвор поразил девять тзохов. Пусть воины готовятся к бою!

Скоро ему стало трудно бежать. Он приложил ладонь к ране на голове, а потом высоко поднял руку, всю красную от крови, чтобы ее увидели Люди Скалы. Затем, притворившись, что теряет силы, пошатнулся. Уверенные в его слабости, самые отчаянные осмелились вырваться вперед. Хелгвор зашатался сильнее…

– Пусть наши воины наступают! – крикнул он.

Он был уже очень близко к засаде и стремительно, как леопард, бросился на ближайшего тзоха и уложил его на месте. Другой, бежавший большими прыжками, остановился, но слишком поздно: огромная дубина раздробила ему позвонки.

В то же время из укрытия оугмаров и гвахов полетели стрелы, камни и дротики. Собаки залаяли, мужчины зарычали как волки; показались шесть высоких воинов, за ними другие – с черными лицами и острыми ушами – проскользнули в траве, собаки бешено скакали вокруг.

Началась паника. Тзохи решили, что на них напал целый клан, и большинство, воображая зловещую расправу, бросились врассыпную; всего шесть или семь воинов остались сражаться с врагом. Они убили двух гвахов, одного оугмара, но огромные дубины ломали им кости, а дротики протыкали животы… Когда с ними было покончено, Люди Синей Реки и животные стали преследовать убегавших. Настигнутые даже не сопротивлялись: копье гваха, дубина, топор или дротик оугмаров обрывали неспособные бороться жизни.

Когда победители, более проворные, чем коротконогие тзохи, достигли лагеря, где находились женщины, врагов уже почти не осталось. Охранники, никудышные бойцы, разбежались сами. Тем, кого удалось поймать, перерезали горло.