Борьба за власть на Украине с апреля 1917 года до немецкой оккупации

Когда произошел октябрьский переворот и власть перешла в руки Советов Раб., Солд. и Селянских Депутатов, мы, солдаты румынского фронта, решили переизбрать все свои организации, начиная с ротных комитетов и кончая фронтовым румынским комитетом. Десятого декабря 1917 года был созван фронтовый съезд, открывшийся в Одессе. Общее настроение съезда, за исключением небольшой группы «оборонцев» – «оборонческого блока», было явно в пользу перехода всей власти к Советам. На съезд начали прибывать делегации от IV, VI и др. армий. Все делегаты рассказывали об одном, как солдатских представителей на румынском фронте арестовывают, сажают в тюрьмы и держат там без всякого повода. Выяснилось, что безобразие это – дело рук румынских властей и Киевской Ц. Рады и лицо «национальных комиссаров». Чтобы прекратить эти насилия, мы избрали комиссию в числе девяти человек, которые должны были со специальными полномочиями ехать на фронт. Комиссия уехала, и мы ожидали ее возвращения, однако, не дождались, так как она была арестована генералом Щербачевым. Послали вторую комиссию, которую постигла та же участь. Избрали третью, из которой вернулась только часть, которой удалось избежать ареста. Эти оставшиеся товарищи рассказали нам, что случилось. Тогда нами были посланы делегации в Яссы и Киев, которые должны были, минуя ген. Щербачева и национальных комиссаров, потребовать от румынских властей и Генер. Секр. Ц. Рады немедленного прекращения арестов и насилий. Я попал в число делегатов. Когда мы прибыли в Киев, то квартиры для нас «не нашлось»: все было занято офицерством, бежавшим из Великороссии к гостеприимной Раде. Переночевав кое-как в номерах, на утро мы прошли прежде всего на заводы к рабочим, так как знали, что у них скорее всего встретим сочувствие. Так и оказалось, когда мы объяснили им, для чего мы прибыли в Киев и спросили, каков их взгляд на действия Ц. Рады, то они нам сказали, что Рада контрреволюционна, что она заключила союз с Калединым против российской и украинской демократии. Получив у них некоторые материалы, мы отправились на прием к Генер. Секретарю по военным делам г. Поршу, заменявшему в то время Петлюру. С трудом добившись приема, переждав бесконечное количество явившихся на прием офицеров, спасавшихся в Киев «от большевиков», мы вошли к Поршу. Принял он нас, как врагов. На все наши вопросы относительно событий на фронте и арестов и проч. он заявил, что ему будто бы ничего неизвестно и что по прямому проводу ему передавали, что на румынском фронте все спокойно. На нашу просьбу переговорить немедленно по проводу и приказать прекратить аресты, он вдруг «вспомнил», что провод испорчен. Так, ничего не добившись, мы ушли. Такой же прием встретили мы в Войсковой Раде: на все вопросы – один ответ: «нам неизвестно ничего». Решив во что бы то ни стало добиться какого-нибудь результата, мы опять пошли на другой день к Поршу. Не добившись снова ничего, мы отправились в Совет Рабочих Депутатов, члены которого все стоят за власть Советов и настроены против Рады. От них мы узнали кое-что о положении Киева. Отсюда мы отправились на заседание Малой Рады, которое шло под председательством Грушевского. Я просил слова, чтобы сделать доклад о событиях на румынском фронте. Поговорить мне не дали, называя нас «большевиками, грозящими свободе Украины». На третий день мы вновь пришли к Поршу. Встретил он нас в дверях словами: «Провод еще испорчен». Мы просили впустить нас – он говорит: «Обождите». Ждем 20 минут. Зовет в кабинет, спрашивает: «Чего же вы хотите от меня?» – «Мы требуем, чтобы армии дали хлеба, чтобы прекратили аресты и чтобы армию разрешили вывести с румынского фронта». Ответы на все мы получили очень уклончивые. Выпустить арестованных оказалось, по словам Порша, невозможным, так как «они все большевики». Вообще же о положении армии на румынском фронте Порш заявил, что «положение улучшится, если фронт захочет украинизироваться». О Каледине и его замыслах секретарь Порша выразился так: «Это не наше дело, пусть, что хочет, то и делает». Больше мы ничего не добились и должны были вернуться в Одессу в образовавшийся там ЦК румынского фронта. Вот как Ц. Рада заботится о фронте, вот как она работает на пользу контрреволюции.

И чем шире развивала свою погромную деятельность Ц. Рада, тем быстрее шел обратный процесс и тем решительнее выступали рабочие, солдатские и крестьянские массы против Ц. Рады и ее Генерального Секретариата. На митингах и собраниях в городах и селах принимают резолюции, в которых объявляют Ц. Раду контрреволюционной, приветствуют ЦИК Советов Украины и требуют от него «беспощадной борьбы с буржуазной Ц. Радой и ее Генер. Секретариатом».

Уездные Советы крестьянских депутатов «протестуют самым энергичным образом против самого существования Ц. Рады» и требуют от ЦИК более решительной борьбы с ней.