Борьба за власть на Украине с апреля 1917 года до немецкой оккупации

При обсуждении доклада Павлова выступавшие товарищи указывали, что сам Народный Секретариат и президиум ЦИК остаются при прежнем решении: без активного сопротивления не уступать оккупантам ни единой пяди украинской территории; поэтому необходимо заменить Павлова, так как начальнику обороны совершенно чужды те мотивы, по которым Советское правительство считает необходимым вести оборону города; что за все время штабом ничего не предпринималось в деле организации обороны, на что товарищи неоднократно уже указывали, и что последний доклад Павлова говорит за то, что и дальше ничего не будет предпринято. Предлагают поэтому назначить начальником обороны своего товарища, а Павлова оставить в штабе, как военспеца, и эту меру считают необходимой еще и потому, что при более близком наблюдении Павлова появляются все большие сомнения и предположения, что он действует не в интересах Советской власти. Рекомендация наших товарищей, знавших его по армии, ничего не дает: Павлов – правый с.-p., политическая обстановка изменилась, и его отношение могло измениться; они уже неоднократно высказывали сомнения в политической честности Павлова.

Большинство собрания высказалось против смещения Павлова, мотивируя свои соображения тем, что предпринять что-либо радикальное для обороны города уже поздно, а смена начальника обороны при создавшихся условиях может только ухудшить положение. Предложение о вызове киевлян было принято, и сейчас же послана вторая телеграмма о немедленном возвращении их.

Тут же т. Лапчинский и т. Скрынник внесли предложение о переезде президиума ЦИКа и Народного Секретариата в Полтаву, ввиду того, что никакая работа Советского правительства в таких условиях невозможна. В этом вопросе разногласий не было, но группа товарищей предлагала, ввиду сомнительной честности Павлова и отсутствия Киевского Исполкома, выделить из своего состава тройку, которая должна остаться в Киеве. Против этого предложения решительно восстал т. Скрынник, мотивируя свое возражение тем, что все равно товарищам ничего не удастся сделать, а отсутствие трех активных работников из Народного Секретариата в такой момент срывает работу Народного Секретариата. Но внесшие предложение настаивали и заявили в категорической форме, что до приезда Исполкома они не считают возможным уехать, хотя бы так и решило большинство. На этом заседание закрыли, и старая тройка отправилась в город, а остальные остались на вокзале.

28-го с утра начали проходить правильными рядами, сплошной линией, чехословацкие войска, отступая за Днепр.

Перед этим в массах широко распространился слух, что чехословаки, оставшиеся нейтральными во время борьбы с Центральной Радой, в борьбе с немецкими войсками активно поддержат Советскую власть, и отступление прекрасно вооруженных чехословацких войск, количественно свыше 10 тысяч, со всем командным составом, произвело удручающее впечатление на рабочих. У каждого невольно являлась мысль: «Раз отступает такая армия, то что можем сделать мы?» Положение создалось совершенно невозможное.

Чехословаки действительно заявили о своем согласии поддержать Советское правительство в борьбе с германской оккупацией, но при этом командный состав оставлял за собой свободу военных действий. Решение Советского правительства оборонять город не совпадало с мнением чехословацкого штаба, и они отступали без боя, обеспечивая себе переправу через Днепр. Такими действиями они не только не помогали, но в значительной мере срывали возможность обороны и действовали в интересах оккупантов.

После отхода чехословацких войск за Днепр, начался массовый уход рабочих из города. Поддерживать порядок в городе становилось все трудней. По городу стали разъезжать подозрительные автомобили с вооруженными людьми, раздавались то в одном конце города, то в другом отдельные выстрелы, а по ночам вспыхивали неизвестно с кем перестрелки. Обыватели позаколачивали окна и двери, забаррикадировали ворота и несли свой вооруженный караул.

28-го вечером редакция «Вестника» заявила, что газета не выйдет, так как рабочие типографии разошлись по домам, ввиду того, что поздно ходить по городу опасно, и на ночь они не могут оставлять свои семьи.

Часа в 3 ночи на 1 марта нас (трех Народных Секретарей, оставшихся в городе) вызвали на экстренное заседание Народного Секретариата на вокзал. Наше предложение отложить совещание до утра, ввиду того, что ночной отъезд из города будет истолкован караулом как оставление города, ни к чему не привело – товарищи требовали срочного приезда.