Бородинское поле

решительная атака немцев. Фашисты сконцентрировали на

узком участке фронта полсотни танков и два батальона

пехоты, посаженные в бронетранспортеры. Они намеревались

пробить брешь в нашей обороне, в которую могли бы хлынуть

потоком их основные силы, нацеленные на Кубинку. Именно

это и беспокоило Полосухина.

С НП командира дивизии Говоров наблюдал за

движением танкового клина. По всему было видно, что его

острие направлено как раз на участок, обороняемый полком

Макарова. Оба они - и комдив и командарм, - глядя на черные

точки, выползшие из леса и похожие издали на тараканов,

думали об одном и том же: выдержат артиллеристы этот

массированный танковый таран или будут смяты огнем и

гусеницами? Говоров спросил об этом Полосухина.

- Боюсь, что не выдержат, товарищ командующий, -

сказал Полосухин с надеждой на помощь. - У Макарова в полку

большой недокомплект материальной части.

- Хорошо просматриваются на светлом фоне. Сейчас бы

эскадрильи две штурмовиков, - задумчиво молвил командарм,

глядя в стереотрубу. Потом, отойдя в сторону, продолжал: - Вот

что, Виктор Иванович, вы оставайтесь здесь, а я сейчас еду на

ваш КП. Постараюсь поддержать Макарова. Нельзя допустить

здесь прорыва. Это откроет им дорогу на Кубинку. Надо

отстоять эти позиции любой ценой. Ценой артиллерийского

полка и, может, всей дивизии. - Он посмотрел на комдива

пристально, и суровый взгляд его потеплел, а голос сделался

мягче и тише. Сообщил, как полутайну: - Мне сегодня ночью

товарищ Сталин позвонил. Сказал: у Полосухина положение

очень тяжелое, поезжайте к нему.

Лицо Полосухина вдруг озарилось, точно его осветила

магниевая вспышка, в глазах сверкнули одновременно и

удивление и радость. Все это увидел Говоров, на такую

реакцию он и рассчитывал, сообщая Полосухину о ночном

звонке Верховного. Он ничего не прибавил и не убавил. Все

было именно так, буквально минутный разговор. Теперь он

молча протянул комдиву руку и, сопровождаемый полковником

штаба фронта, стремительно зашагал к своему вездеходу.

Полосухин был возбужден. Ему хотелось немедленно

позвонить Макарову и сообщить о встрече с Говоровым и его

разговоре со Сталиным. Но когда он услышал в телефон

спокойный и твердый голос Макарова, вдруг передумал: ведь

командарм разговаривал с ним доверительно. И он сказал с

исключительной теплотой в голосе:

- Глеб Трофимович, дорогой, бой будет смертельный, до

последнего снаряда, до последней гранаты, но ни шагу назад.

Здесь наше второе и, может быть, решающее Бородино. Здесь

сейчас находится командующий армией, он руководит боем.

Ты понимаешь? - Его так и подмывало сказать, что

командарма Сталин сюда послал, лично приказал. - Обещал

поддержать.

- Ночью мы взяли пленных. Свежемороженые и

подавленные. Без прежней спеси, - сообщил Макаров.

- Это хорошо, Глеб Трофимович. Но нам надо во что бы

то ни стало выиграть сегодняшний бой.

- Постараемся, Виктор Иванович.

И бой начался, жестокий и кровопролитный. Горели танки

перед батареей Думчева, но на другом фланге фашистам

удалось смять батарею, и фашистские танки вышли в тыл,

двинулись в направлении командного пункта дивизии. А

навстречу им уже шла танковая рота тридцатьчетверок и

батарея сорокапяток, брошенная на участок полка Макарова по

приказу Говорова. Образовавшаяся брешь была вовремя

заделана, и тогда немецкие танки и бронетранспортеры

двинулись в обход - на "вал Бригвадзе". Головной танк

преодолел завал и выскочил на снежную целину. За ним

устремились другие танки. Вдруг широкая полоса завала,

которая уже не казалась немцам преградой, вспыхнула тугим

пламенем - зашипела, затрещала, задымила иссиня-желтым

дымом. Казалось, горит не только хворост, но и снег.

Танки и бронетранспортеры, оказавшиеся в зоне огня,

метались, как животные, застигнутые внезапным пожаром.

Головные машины бросились вперед, норовя поскорей

выбраться из огненного ада, а те, что шли во втором эшелоне

и не попали в зону огня, без оглядки мчались вспять. У

некоторых танков глохли моторы, и ошалелые водители не

пытались их заводить, просто оставляли машины и опрометью

бежали назад по следам своих гусениц.

"Фокус" Бригвадзе удался. За огненным валом

наблюдали Полосухин и Макаров. Но ни тот ни другой не

видели, что на западной стороне лесного островка Сухова

сосредоточиваются танки и бронетранспортеры. Очевидно,

фашисты решили овладеть этим лесом, находящимся в

непосредственной близости от артиллерийских позиций полка

Макарова. Отсюда можно было сделать стремительный бросок

одновременно танкам и пехоте и смять полк.

Еще полыхал "вал Бригвадзе", как Глеба позвали к