Божественный спор

Забавно, что известие о предстоящем пикнике взбудоражило Арнику гораздо меньше, чем сообщение о новых уроках. Их наконец-то решили выпустить из замка ради обучения верховой езде. И вот это событие взволновало ее не на шутку.

Арника отлично держалась в седле и даже умела ездить без него, пусть и медленным шагом. Поэтому практического смысла в занятиях не было, но те обещали кое-что гораздо более важное — чувство свободы, которое царевна Имизонии потеряла в толстых каменных стенах. Если раньше ее задевала мысль, что кто-то из каторийских аристократов считает имизонцев менее цивилизованным народом, сейчас она была готова сама назвать себя дикаркой и сбежать в ближайший лес.

Королевский замок располагался прямо посреди города на высокой скале, и территория за его стенами не располагала свободным местом для прогулок ни верхом, ни пешком. Небольшая аллея с фонтаном перед главным входом — единственный кусочек, который мог порадовать взгляд зеленым видом. Оставшееся пространство между самим замком и высокими крепостными стенами занимали несколько административных и хозяйственных построек.

Так что уроки верховой езды решили проводить за пределами замка, но в черте города. Для этого гвардейцы и констебли оцепили не самый большой, но живописный парк неподалеку с романтичным названием «Утренние сады». Конечно, тот мало был похож на лес. Но Арника все равно чувствовала себя здесь счастливой. Лето еще только подходило к концу, но уже потихоньку сдавалось осени, и та начала золотить макушки кустам. Ушла полуденная духота, сменившись приятной прохладой. Тихое шуршание листьев под копытами, ласковые касания свежего ветра, ярко-голубое небо над головой — все это приводило Арнику в восторг.

Еще одной огромной радостью стала возможность снова надеть штаны и сменить туфли на высокие сапоги. Нельзя сказать, что красивые наряды доставляли Арнике какие-то существенные неудобства, но все же они ограничивали движение и требовали вести себя иначе. Смирять шаги, чтобы не запнуться ненароком, быть скромнее и изящнее в жестах, всегда учитывать объем пышной юбки, особенно в узких пространствах. Сейчас, расслабленно опустив ноги по бокам лошади, Арника чувствовала себя так, будто сбросила с себя не только кринолин, но и все лишние заботы. Перестала притворяться тем, кем не является — изнеженной каторийской аристократкой.

Подумав об этом, она непроизвольно повернула голову в сторону Лионы, изящно балансирующей в дамском седле. Маркиза не стала отказываться от юбки, отдав предпочтение менее удобному, но все еще модному среди знати классическому женскому костюму для верховой езды. Впрочем, нельзя было отрицать, выглядела она в нем превосходно. Короткий жакет подчеркивал идеальную осанку, длинное платье из плотной ткани струилось по лошадиному боку, фактурными складками обрисовывая согнутые колени. Очевидно крайне неудобная поза в исполнении Лионы смотрелась в высшей степени непринужденно.

Арника вспомнила с улыбкой, как этот изящный вид соблазнил Рию тоже потребовать дамское седло. К счастью, берейтор сумел ее убедить в глупости этой затеи, и сейчас бывшая жрица ехала чуть впереди, оседлав лошадь на мужской манер, как и Арника. Правда, в отличие от нее, Рия нервно стискивала поводья и крепко прижимала голени к лошадиным бокам. Не зная, что так только заставляет кобылу нервничать, а себя — быстрее и сильнее уставать. Впрочем, в целом держалась Рия хорошо, и причин волноваться за нее не было.

Точнее, у Арники была гораздо более веская причина для беспокойства. И называлась она просто — мейстер Ульрих.

Собственно, именно учитель фехтования стал главным инициатором обучения верховой езде. По его словам, девушкам требовалось больше занятий для развития физической формы. На его уроках им больше не давали рапиры в руки, вместо этого они отрабатывали разнообразные шаги и прыжки в стойке, которые, несмотря на кажущуюся легкость, выматывали не на шутку. Делали и серии выпадов, но в воздух, без настоящего оружия. Нужно было двигаться то медленно, тщательно контролируя положение локтей, то, наоборот, очень быстро, выдавая предельную скорость. Арника выходила после этого из зала мокрая насквозь, а на следующий день чувствовала легкую ломоту в мышцах. Но, в отличие от большинства девушек, ей это было в радость. Которую портило только одно… личность их учителя.

После впечатляющего знакомства, мейстер Ульрих ни словом, ни жестом не выказывал к ней особого отношения. Да, иногда подходил, поправлял движения, позволяя себе прикоснуться к руке или бедру. Но точно так же он поступал и с другими невестами, если у них что-то не получалось. И Арника перестала держаться настороже. Как оказалось, зря.