Божий дом

- Все гораздо серьезнее. Если вы бог, на вас без передышки обрушиваются людские помыслы, надежды, мечты и страхи. Богам свойственно прямо воспринимать чувства своих почитателей, и это может стать утомительным.

- Я и не догадывался, - признался Артур.

- Спустя какое-то время все эти молитвы и прошения надоедают до отвращения. Поначалу-то ХОРОШО: большинство богов, даже самые сострадательные, просто пропускают молитвы мимо ушей. Но в конце концов доходит даже до самых толстокожих. Становится тошно от каждодневной обязанности выслушивать отчаянные мольбы и, как правило, понимать, что ты не в силах ничего сделать.

- Это для меня новость, - сказал Артур. - Я полагал, что боги могут все.

- Теоретически да. А на практике сила любого бога ограничена компетенцией других богов и Соглашением о межбожественной справедливости, где оговорено, что любой бог, ведомый людям, должен уважать авторитет всех остальных божеств. К тому же божественная сила лимитирована изначальной сутью человеческого бытия.

- Что за изначальная суть бытия? - заинтересовался Артур.

Хельга вновь нахмурилась.

- Я считала, что это общеизвестно. Изначальная суть сводится к тому, что, за немногими исключениями, люди обязаны принимать все выпавшее им на долю, мириться со своей судьбой или погибать, если не могут смириться.

- Это и есть изначальная суть человеческого бытия?

- Именно так.

- Люди умирают все равно, так или эдак, - заявил Артур, не чувствуя в данный миг особой симпатии к богам.

- Да, умирают, и, с точки зрения бога, прискорбно быстро.

- Подумать только, как тяжко богу видеть, что его почитатели мрут у него на глазах...

Хельга не уловила сарказма.

- Боги живут другими представлениями о времени. И на то, чтобы что-нибудь сделать, у них уходит времени гораздо больше. К моменту, когда чья-то просьба коснется внимания бога и он решит что-то предпринять, проситель скорее всего будет уже мертв и похоронен. Боги очень разочарованы, что надо укладываться в столь короткий срок.

- Удивительно, как они вообще умудряются делать для людей что бы то ни было!

- В большинстве своем они стараются как могут. Но попомните, они могут делать исключения из правил лишь для очень немногих. У них на уме есть более серьезные заботы, чем нужды их почитателей. Правильно будет сказать, что большинство богов в конце концов начинают ненавидеть людей, потому что те вечно в чем-то нуждаются, вечно протягивают руку и повторяют: "Дай, дай!.."

- Понятно, - заявил Артур: ему было не по себе, но он по-прежнему помнил, что жаждет чудесного избавления от беды, и по-прежнему верил, что богу устроить это - раз плюнуть.

- В любом случае, - высказалась Хельга, - очень мило, что вы захотели навестить жильцов Божьего дома. Их собственная родня в этом смысле позорно забывчива. Вы найдете одного-двух жильцов на крылечке, а остальных на лужайке. Не стесняйтесь, обратитесь к любому, к кому пожелаете.

Они, в сущности, очень славные. Выйдете из этой двери - и прямо. Когда закончите, я отправлю вас обратно на Землю.

Из приемной Артур вышел, ощущая известную нерешительность, но и твердое желание довести свое предприятие до конца. Он миновал большой бальный зал со складными стульями, прислоненными к стене, и возвышением для оркестра - рядом была афишка: "Небесное трио Зигги Звез-досвета выступит в девять вечера по универсальному звездному времени". Раздвижные двери вывели Артура на остекленную веранду. По ту сторону стекла он приметил зеленую лужайку, на которой весело скакало нечто похожее на коккер-спаниеля, а кое-где виднелись фигуры в инвалидных колясках. Однако его внимание сразу привлек закутанный в плед старик, сидящий на веранде всего-то футах в пяти; старик неспешно качался в огромном кресле и угрюмо взирал то ли вдаль, то ли чуть поближе.

Артур приблизился к креслу, борясь с сердцебиением. Еще бы, это же первый бог, которого довелось увидеть лицом к лицу.

В молодости бог был, вероятно, крупным мужчиной. Он и до сих пор не утратил самоуверенного выражения, присущего, скажем, римскому императору или актеру классического репертуара. Однако ныне он усох и сгорбился, подобно некогда величественному зданию, обрушившемуся от ветхости. Бог не поднял взгляда, когда Артур приблизился и кашлянул на пробу. Тут только Артур заметил, что бог вперился в экран маленького черно-белого телевизора - юные девицы с крылышками, в белой кисее, плавали по экрану в скучноватом воздушном балете.

- М-м, - произнес Артур, - прошу прощения...

Бог повернул величественную голову и насупился.

- Д-да? В чем дело?

Оказывается, на столике возле кресла-качалки стояла еще и большая темная бутыль с этикеткой "Сома <В/>религии и мифологии священный дурманящий напиток.>.

- принимать исключительно в медицинских целях". Возникло подозрение, что бог пьяненький. Тем не менее Артур прокашлялся и сделал первый ход.

- Я здесь новичок, - начал он довольно туманно, - и хотел бы осведомиться...

- Ты бог? - перебил бог жестко.

- Нет. Говоря по правде, я смертный.

- Так я и подумал. Я-то бог, понимаешь ли...

- Разумеется. Это видно сразу.