Брачная афера Ривотта Мадсона

Кажется, она снова заснула. Тело искало облегчения в стране грез. Очнулась, оттого что Стрихнос тряс ее за плечо. Карета не двигалась, и из-за приоткрытой двери виднелся ее особняк.

— Идти сможете? — поинтересовался слуга, вероятно, отлично понимая, что после общения с ящерами даже на ноги встать у нее получается не всегда.

— Не знаю, — пожала плечами Гортензия и с радостью оперлась на его могучую руку.

Ноги подчинялись плохо, каждый шаг давался с трудом, хорошо хоть воздуха вокруг хватало. Зайдя с посторонней помощью домой, Теззи уселась на банкетку прямо у входа. Фукси закрыла за Стрихносом дверь и вопросительно посмотрела на госпожу.

— Хочу пить, искупаться и спать, — то ли приказала, то ли констатировала хозяйка дома.

Служанка улыбнулась, помогая ей подняться.

— Я как раз согрела воды, — проговорила она так мягко и ласково, что если бы Теззи не знала ее четыре года, непременно бы заподозрила что-нибудь неладное. — Остыть еще не должна. Приготовила ванну с розовым маслом. Все как вы любите.

— Господин Библис дома? — осведомилась Гортезия. Не хотелось, чтобы муж видел ее в таком разбитом состоянии.

— Не приходил…

— Хвала ящерам, — выдохнула хозяйка и, держась за служанку, медленно побрела в ванную.

Сейчас она искупается и ляжет спать. А завтра утром постарается забыть обо всем, как о страшном сне. Кое-что, конечно, придется еще рассказать дознавателям и зельеварам, но большую часть она постарается не вспоминать.

В полутемной ванной комнате пахло розами с тонкими нотками багульника. На столике стоял кувшин с давно знакомым Гортензии травяным отваром. Он затуманивал мысли, но от него становилось чуточку, но легче. Фукси налила полную кружку, и хозяйка опустошила ее с жадностью путника, не первый день плутающего по пустыне. Уселась на табуретку, позволяя девушке избавить ее от одежды и разобрать прическу.

— Вам бы ребеночек нужен, — деловито, как-то чересчур по-взрослому заметила Фукси, помогая забраться в ванну. — Раз и навсегда прекратить кошмар. На вас ведь даже смотреть больно!

Гортензия тяжело проглотила застрявший в горле ком. То, что для слуг происходящее в доме не секрет, она знала, но такой прыти от всегда тихой сироты не ожидала. По-хорошему следовало бы отчитать девчонку, но отвар уже начал действовать и ругаться не хотелось.

Уселась, погружаясь в приятную теплую воду, смывая с себя не только пот и грязь, но и усталость, муки, страх. Прищурилась, останавливая выступившие на глазах слезы. Уже давно не так больно, как следовало бы, так к чему ныть? Шумно выдохнула, пытаясь взять себя в руки. С каким удовольствием задушила бы обоих Патраков! Медленно, смакуя каждый хрип и полный страха взгляд… Жаль, со старшим не сложилось! Но с младшим еще есть шанс.

— Мой муж лишил меня возможности стать матерью, — с мрачной решимостью сообщила Гортензия. Казалось, признайся она в своей беде вслух прямо, а не намеками, станет легче. — Лекари сказали, что после той гадости, которую мне споили, я могу забыть о детях. Есть вероятность, но очень маленькая. И лучше не мучить себя напрасными надеждами.

Нырнула с головой. К ящеру все! Уже как есть. Жива, и то хорошо. Осталось продержаться чуть меньше полугода. Высунула голову, хватила ртом воздух и поискала глазами мыло. Фукси подала ей кусок.

— Но ведь вы постоянно с драконами. Говорят, они лечат от всех хворей. Не зря же на драконюшню всегда столько народу спешит наняться…

— Бред, — отмахнулась Гортензия и строго посмотрела на служанку. Момент слабости закончился, пора снова напомнить, кто есть кто. Не ровен час дойдет до того, что над ней и в спальне свечку держать будут да советы давать. — Нужны халат и два ведра чистой воды. Я жду.

Фукси кивнула и отправилась исполнять приказание. Теззи собралась с силами и принялась мылиться. Сейчас она приведет себя в порядок и навсегда оставит произошедшее в прошлом. Останется только если не безоблачное, то хотя бы не такое мрачное будущее.

Почти засыпала, когда служанка принесла нужное. Гортензия позволила себя ополоснуть, вытереть и, натянув халат, отправилась в спальню. Забылась почти сразу, как коснулась головой подушки. Бушевавший за окном день не смог помешать, сколько ни пытался.

Проснулась от нежных, почти несмелых поцелуев. Лежащий рядом Ривотт осторожно прижимал ее к себе и едва ощутимо касался губами лица.

— Просыпайся, лежебока, — шептал он, беззастенчиво поглаживая подвернувшееся под руку бедро. — У нас с тобой важный визит после завтрака.

Сон Гортензии как языком слизало. Что еще за неожиданность? Вроде к дознавателям собирались вечером.

— Хатиор предлагает выпить кофе с зельеварами, — Ривотт чмокнул ее в нос. — Он прислал записку вчера вечером. Не стал тебя будить, согласился сам. Так что после завтрака мы идем в самую модную кондитерскую в городе.

— А какая сейчас самая модная? — прищурилась Теззи. Тело ныло, но близость супруга радовала и наполняла сердце теплом.

— Разве это важно? — мужчина склонился над ней и поцеловал в губы. Ласково, с оглядкой на ее реакцию, но от этого не менее томительно.