Брачная афера Ривотта Мадсона

Кивнул, соглашаясь. Лавку на углу через три улицы договорились использовать для связи с дознавателями. Но смогут ли те помочь, задумай Белдон недоброе, Ривотт не знал.

***

Теззи вытребовала с Ривотта клятву не вмешиваться, выпроводила его на дракодром и вернулась в столовую допить утренний чай. Скорее всего, вот-вот приедет слуга Белдона, и лучше бы не заставлять его ждать. Не хотелось раздражать деверя еще и опозданием, Патрак и без того будет на взводе из-за совместной вылазки.

Сделала глоток горьковатой, с мятным ароматом, жидкости и вздохнула. Потерла виски. Несмотря на нежные объятия и ласки Ривотта, ночью никак не могла заснуть, а сейчас будто накатывало: глаза закрывались сами собой. Следовало смотреть вокруг пристальнее некуда, но веки слипались и тело не спешило приходить в чувство. Скорее бы весь этот кошмар закончился! Как хочется просто нырнуть к супругу под бок и нежиться, погружаясь в его аромат и ласки.

Странно! Ей всегда казалось, что жизнь в этом доме будет мукой, но стоило сойтись с Ривоттом, и особняк изменился. Он больше не казался зловещим и давящим, не пугал шумом ветра и невнятными тенями. И хотя еще навевал неприятные воспоминания, из монстра он стал просто домом, в котором тепло, спокойно и уютно. Возможно, когда Ривотт уйдет, все вернется на круги своя, но сейчас впервые за семь лет Теззи чувствовала себя здесь в безопасности.

Потянулась к висевшему на соседнем стуле вязаному платку и накинула его на плечи: недосып давал знать о себе едва заметным ознобом. Отпила еще чаю и грустно ухмыльнулась. Жаль, она не пара Ривотту, с ним так сладко, что хочется забыть обо всем. Вздохнула и закуталась в платок сильнее. Ничего! Возьмет, сколько разрешат, об остальном подумает после. Избежать виселицы куда важнее. Пусть нет никаких доказательств, что вдова Патрака-старшего имеет какое-то отношение к его смерти, никто не знает, что взбредет в голову науськанному Белдоном судье.

Краем уха уловила разговор в прихожей. Поставила чашку на стол и отправилась к выходу. Надела уличные туфли, натянула шляпку и жакет и вышла на улицу. Около ожидающей рядом с домом кареты ждал бессменный слуга Белдона — СтрИхнос, приземистый крепыш с орлиным взглядом и торчащей во все стороны черной шевелюрой. Правая рука деверя и главный хранитель всех его тайн. Поклонился, приветствуя, и помог забраться в карету. Уселся на скамью напротив Гортензии и достал из кармана шаровар черную широкую ленту.

— Сниму, как прибудем на место, — пробасил привычным голосом и завязал Теззи глаза.

Судя по звукам, выглянул наружу и велел трогать.

Гортензия прислонила голову к стенке кареты и попыталась забыться. Все равно ничего рассмотреть не дадут, так хоть доспит положенное.

***

Ривотт не находил себе места с самого утра. Прекрасно знал: ему нельзя ехать с Теззи, он сделает только хуже, но никак не мог успокоиться. Чувствовал себя малодушным предателем, что бросил жену в самый неподходящий момент. Вчера в лавке бакалейщик тысячу раз заверил его, что дознаватели не дадут в обиду Гортензию, но и это не помогало успокоиться. Всего лишь слова! Где служители закона были в то время, когда супруг и деверь издевались над ней? И почему ничего не сделали, когда вскрылась правда?

Заглянул на дракодром, убедился, что там нет срочных дел, и отправился в свою холостяцкую квартиру. Душа просила переехать к Теззи окончательно, не хотелось расставаться ни на мгновение, и Ривотт намеревался собрать чемодан с одеждой. На входе привычно пробежался глазами по пришедшим письмам и нахмурился. Среди счетов красовался ничем не примечательный зеленый конверт с гербом родного княжества, и лишь очень внимательный человек заметил бы на нем печать правителя. Ривотт не получал писем от отца уже много лет. Те краткие записки, что вкладывала в свои послания мать, хоть и давали надежду, но были не в счет. И сейчас наследник скорее боялся содержания послания, чем мучился любопытством.

Распечатал и затаил дыхание. Отец писал:

«Дорогой Вотти,

я огорчен и обеспокоен известием о твоем падении во время соревнований ящеров. Рад, что в этот раз все обошлось, но не хотел бы, чтобы ты впредь подвергал свою жизнь опасности. Ты мой единственный сын, и, несмотря на существующие между нами разногласия, ты дорог мне, и я с ужасом думаю о возможности попасть на твои похороны. Полагаю, я имею право просить тебя поберечься. В конце концов, ты не только мой сын, но и возможный наследник моего титула. Это обязывает.

Произошедшее заставило меня переосмыслить наш с тобой разрыв. Я понял, что хочу видеть сына здесь, в родных стенах. Снова готов принимать твою помощь в управлении княжеством и предоставить все надлежащие твоему положению привилегии. Возвращайся! Единственное, на чем я настаиваю, — это свадьба с подходящей твоему титулу девушкой. Годы сделали меня мудрее, и в этот раз я предоставлю тебе хоть и небольшой, но выбор. Полагаю, ничего щедрее я предложить не в состоянии. Жду твоего решения. А лучше долгого визита домой

Искренне твой, отец».