Брачная ночь с горцем

И в тот же миг Мена шагнула к мужу и положила руку ему на плечо. Когда она заговорила, в глазах ее блестели слезы.

– Лиам, если ты их не обвенчаешь, они просто найдут кого-то еще! И не забывай: это ведь и свадьба Элисон. Сделай то, что должен, и уедем отсюда. А позже, когда оба вы немного остынете, мы все обсудим.

– Ладно! – рявкнул Лиам. – Объявляю вас мужем и женой! – Чернильный взгляд его встретился со взглядом Саманты, и она сглотнула, внезапно ощутив ком, вставший в горле. – Да смилуется Господь над вашей душой!

– Это же вроде говорят, когда к смертной казни приговаривают, – послышался сзади голос Кэлибрида.

– Жизнь с этим ублюдком – хуже любого приговора! – прорычал Лиам.

– Об ублюдках тебе лучше поговорить с нашим братцем Дорианом, – вставил Гэвин, отчасти восстановивший самообладание. – Мы с тобой, черт возьми, единственные законные сыновья в семье!

– Вот именно. Ты по закону Маккензи – и выйдешь из клана только через мой труп!

– Такой вариант меня устраивает, – отрезал Гэвин.

А затем, во второй раз за несколько часов, он подхватил Саманту на руки. Но на этот раз она ощущала, как мускулы Гэвина Сент-Джеймса вздуваются не от напряжения, а от ярости.

– Развлекайтесь без меня! – бросил он через плечо.

Саманта отыскала глазами Мену, и они успели обменяться молчаливыми взглядами, прежде чем Гэвин пнул дверь с такой силой, что, казалось, задрожал весь замок. После чего свирепый шотландец понес ее по крутой лестнице в спальню, и последнее, что услышала Сэм за спиной, был голос Локрина:

– Погодите-ка, а как же «жених, поцелуйте невесту»?

Глава восемнадцатая

Предыдущий брак, пусть и недолгий, кое-чему научил Саманту. Например: когда глаза у мужчины сверкают от ярости, лучше ему не перечить.

С ней на руках муж ворвался в спальню, захлопнул за собой дверь, широкими шагами подошел к кровати и опустил Саманту на постель. К его чести, постарался опустить аккуратно.

Затем, повернувшись к ней спиной, подошел к окну и распахнул ставни с такой яростью, что Саманта вздрогнула от грохота, когда те ударились о каменные стены. В комнату тотчас ворвалась вечерняя гроза. Стоя у окна, Гэвин вдыхал влажный воздух и запах бури так самозабвенно, словно, наконец, вынырнул из глубины морской на поверхность и смог вдохнуть полной грудью.

В темно-сером небе, где тучи сливались с сумерками, сверкнула молния. От ветра, ворвавшегося в комнату, затрепетал прикроватный полог, и Саманта придержала его рукой.

Сделав несколько глубоких вдохов, Гэвин повернулся к ней. Ярость, сверкающая в его глазах, постепенно угасала, сменялась привычным напускным бесстрастием. Расслабились сжатые челюсти, и оскал превратился в обычную саркастическую усмешку. Успокоилась даже пульсировавшая до этого жилка на виске. Но Саманта знала: в душе его все еще бушевала буря.

Тут он наконец прервал молчание и с деланой улыбкой проговорил:

– Похоже, я должен извиниться перед тобой, женушка. Свадьба вышла… не очень.

Саманта пожала плечами и ответила ему такой же неискренней улыбкой.

– Ну, не знаю… По крайней мере, скучно не было!

Муж уставился на нее в изумлении. А в следующий миг оба расхохотались. В итоге все напряжение этого дня разрядилось смехом – долгим, искренним и немножко безумным.

– Ах, бонни! – проговорил Гэвин, все еще задыхаясь от смеха. – Любая другая на твоем месте сейчас бы безутешно рыдала!

– А я – не любая другая.

Порывы ветра из окна по-прежнему трепали волосы графа, но глаза, такие яркие на фоне золотисто-смуглой кожи, теперь лучились мягким зеленым светом. Улыбнувшись, на сей раз – вполне искренне, он проговорил:

– Верно. Такой, как ты, я еще не встречал.

И снова что-то невысказанное затрепетало между ними. Но уже в следующий миг весь Инверторн, казалось, содрогнулся от оглушительных раскатов грома. Буря – предвестница шотландской зимы – все усиливалась.

Не в силах созерцать красоту своего мужа, Саманта опустила глаза на оборки юбки. На сегодня оставалось только одно – то самое, что сделает этот брачный фарс действительно браком.

Ее вдруг охватило радостное предвкушение… пополам с тревогой. Конечно, она не робкая девственница, но ведь у этого мужчины женщин было больше, чем у Казановы и лорда Байрона, вместе взятых! А у нее не было никого, кроме Беннета. Невольно поморщившись, вспоминала она свою первую брачную ночь. Свадьбу отпраздновали в местной гостинице, при которой имелся салун. Оба хорошенько выпили, а потом Беннет подхватил ее на руки и понес наверх, в номер – совсем как Гэвин сегодня.

Оба смеялись. Мир расплывался и вертелся вокруг нее – скорее от выпитого виски, чем от поцелуев Беннета. Он бросил ее на кровать и задрал ей юбки, а сам навалился сверху. Саманта хихикала и извивалась под ним. Она хотела его… но дальше все произошло слишком быстро. Он просто облизнул свой палец и сунул его Саманте между ног, а затем ворвался в нее, моментально сделал свое дело, отвалился и уснул, оставив ее отстирывать кровь.

Дальше бывало и лучше, но только в те ночи, когда Саманта становилась хозяйкой положения.