Читаем Брак или жизнь (СИ) полностью

— Быстро осваиваешься, да, Поттер?



— Ты сказал, можно вести себя естественно.



— Из сказанного я делаю вывод, что ты имеешь привычку оскорблять собеседника.



— Я тебя обидел?



— Если бы я обиделся, ты бы уже был в Мунго.



— Прости. Больше никаких животных в нашей постели!



— Поттер! Мерлин, ты как слон!



— Никаких животных, — напомнил Гарри, усаживаясь на Снейпа сверху.



— Вот потому-то я и рекомендовал тебе… найти кого-то своего возраста.



Гарри, который как раз запустил руку ему под свитер, только усмехнулся:



— Разве есть среди моих одногодок кто-то с таким плоским животом? Что ты с ним делаешь? Качаешь пресс?



— Секу розгами наглых гриффиндорцев. Под чарами конфиденциальности, конечно.



— Вранье. Я бы знал, потому что мне бы доставалось чаще всех. Разве что ты наложил Обливиэйт.



— Подсудное дело.



— Тогда, — Гарри лизнул действительно подтянутый живот Снейпа, — тогда не выдумывай. Признайся, что посещаешь тренажерный зал. И дай мне на тебя посмотреть.



— Наглость в тебе неискоренима, Поттер.



— Без наглости я бы не дожил до Хогвартса.



Снейп обхватил пальцами его подбородок и заставил посмотреть в глаза.



— Я привык, что за желаемое нужно бороться, — ответил Гарри на не заданный им вопрос. — Отсюда и так возмущающее тебя… поведение. — Он вдруг отстранился и сел, поджав под себя ноги. — Но ты так и не сказал, хочешь ли этого ты.



Снейп взял его ладонь и положил на свой пах, заставив Гарри покраснеть.



— На что это похоже?



— На толстый упругий член, — нагло ответил Гарри. — Но мне почему-то казалось, что решения ты принимаешь другим местом.



— Поттер уговаривает меня подумать головой, а не членом, — саркастично заметил Снейп. — Мир сошел с ума.



— Так это да или нет?



Снейп не ответил, но через мгновение они уже целовались.



***



— Куда ты все время пропадаешь? — Гермиона выловила Гарри после трансфигурации и была настроена очень решительно.



— В смысле? — тот сделал вид, что не понимает. — Сейчас иду в библиотеку, у нас контрольная по истории магии, а я позорно проспал весь семестр. Ну, когда не учил зелья, конечно.



— Я имею в виду, в течение недели. Ты почти не появляешься в гостиной.



— У меня дополнительные занятия по зельям и менталистике.



— И в субботу?



— Ты меня допрашиваешь?



Гермиона после вопроса, заданного с не присущей Гарри прямотой (все привыкли, что он терпеть не может идти на открытый конфликт) чуть сбавила обороты и смутилась.



— Прости. Просто теперь, когда Снейп наконец отменил отработки, я думала, ты будешь больше времени проводить с нами.



— Я и провожу. Разве нет?



— Ты когда в последний раз в Хогсмиде с нами был? На Хеллоуин? Так уже Рождество на носу.



— На Хеллоуин, — подтвердил Гарри, а сам подумал: «И то только потому, что Северус дежурил».



— Месяц назад! Я, допустим, рада, что ты стал меньше носиться со своей метлой…



— На метле.



— Не важно! Но…



— Я учусь, — отрезал Гарри, чувствуя, что теряет терпение. — Учусь, разве не этого ты всегда добивалась от нас с Роном?



— Да, но…



— Последнюю контрольную по зельям я на сколько написал?



— На «Слабо»! — торжественно напомнила Гермиона.



— Что у Снейпа значит «Выше ожидаемого». Никакого «Тролля», верно? И за эссе по трансфигурации МакГонагалл меня хвалила.



— Да, но…



— Так в чем тогда дело? С каких это пор учеба отошла для тебя на второй план? Давай, излагай, потому что я иду учить историю магии.



— И даже не попросишь у меня конспект?



— Нет, Биннс излагает скучно. Полистаю учебники. Список вопросов у меня есть.



Гермиона обижено посмотрела на него и, пожав плечами, ушла.



— Круто ты с ней. Чувствуется влияние… — раздался знакомо тянущий гласные голос.



— Заткнись, Малфой, — Гарри перехватил у него стопку учебников и направился в библиотеку.



— Знаешь, Потти, ты прямо на человека похож становишься. Иногда. Когда не употребляешь столь вульгарных выражений.



— Даже когда я их употребляю, я все равно больше похож на человека, чем некоторые хорьки.



— Я могу и в нос дать.



— За правду?



— Примитивный грифф!



— Змеюка пучеглазая.



Привычно переругиваясь, они зашли в библиотеку и устроились за дальним столом.



— Малфой, дай конспект посмотреть.



— Бегу, роняя по дороге части туалета, Поттер. Ты будешь дрыхнуть, утомленный вином и любовью, а я за тебя лекции пиши? Возьми у своего бобра-заучки.



— Не оскорбляй Гермиону!



— Она зануда. И уродина.



— Ты тоже, знаешь ли, иногда чересчур заумный.



— Я — само совершенство, Поттер. Просто ты слишком примитивен, чтобы оценить меня по достоинству.



— Дай конспект, совершенство, не жлобись.



— А ты мне что?



— А я тебе — дату следующей контрольной по зельям.



— И вопросы к ней. Без вопросов я даже заглянуть в свою тетрадь не позволю!



— Ну и не надо. Я по книге.



Малфой фыркнул и углубился в чтение. Повисло недолгое молчание.



— Малфой.



— Отстань, Поттер, как только декан тебя выносит?



— Тебе твой супруг, наверное, вообще рот кляпом затыкает.



— Чушь! Ему нравится, как я использую иногда свой язык… Черт! Теперь у меня из-за тебя эрекция!



— Сам винова…



Перейти на страницу:

Похожие книги

Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное