Браслеты Скорби

Кандра помедлил и обвел кончиком указки группу металлов и способностей в нижней части: удача, Инвеститура, самость и связь. Вакс подался вперед. О них говорили на протяжении того года, что он провел в Поселке, но лишь в качестве части катехизиса ферухимии и террисийской веры. Ни один из серии вопросов и ответов не прояснял, что собой представляют эти силы на самом деле. Их считали превосходящими понимание, как Бог, как время.

— Хром, — продолжал Вен-Делл, — никросил, алюминий, дюралюминий. Эти металлы не из тех, что были известны большинству предков. Лишь недавно металлургические процессы позволили им стать рядовыми.

— Рядовыми? — переспросил Уэйн. — Да одной алюминиевой пули, дружище, мне бы хватило, чтобы купить тебе наряд, в котором ты бы не выглядел так глупо, и еще остались бы деньги на красивую шляпу. Или даже две.

— Как бы там ни было, по сравнению с объемом алюминия в мире до Пепельного Катаклизма этот металл теперь и впрямь рядовой, — заявил Вен-Делл. — Переработка бокситов, современные химические процессы — все это дало нам доступ к металлам на уровне, которого раньше никто не знал. Автобиография Последнего Поручителя повествует о том, что первый алюминий добывали внутри Пепельных гор!

Вакс шагнул вперед, вдоль конуса света, исходившего из машины:

— И что же делают эти металлы?

— Исследования продолжаются, — ответил Вен-Делл. — Феринги с такими способностями встречаются очень-очень редко — и мы лишь в последние десятилетия получили достаточное количество металлов, чтобы начать эксперименты. Перестройка общества оказалась… изматывающим процессом.

— Вы жили раньше, — заметила Мараси. — Во времена Вознесшейся Воительницы.

Вен-Делл повернулся, вскинув брови:

— Именно так, хоть я и никогда с нею не встречался. Никто не встречался, кроме Тен-Суна.

— Какой была та жизнь? — спросила Мараси.

— Тяжелой, — со вздохом произнес Вен-Делл. — Она была… тяжелой.

— В наших воспоминаниях есть пробелы, — негромко прибавила Ме-Лаан. — Из-за того, что мы вытащили штыри. Это лишило нас части себя. Кое-что мы никогда не сумеем вернуть.

Вакс глотнул виски. В разговорах с кандра было нечто трудное, связанное с пониманием того, что большинство из них успели прожить несколько сотен лет к моменту, когда Мир Пепла завершил свое существование. Они были по-настоящему древними существами. Наверное, Ваксу не стоило удивляться их самонадеянности. Для них он сам — да и все прочие люди — были попросту детьми.

— Самость. — Вен-Делл стукнул по стене указкой, отбросившей тень на картинку. — Лорд Ладриан, другой ферухимик может воспользоваться вашей метапамятью?

— Разумеется, нет. Это всем известно.

— Почему?

— Ну… потому что она моя.

Ферухимия была простой и элегантной. Заполни метапамять каким-либо свойством в течение часа — для Вакса это был вес, а для Уэйна здоровье и исцеление, — и позже сможешь час употреблять то, что припас. Или забрать всю силу разом, обретя необычайную мощь, но всего лишь на мгновение.

— В изначальном виде сила — как алломантии, так и ферухимии — представляет собой то, что мы называем Инвеститурой, — сказал Вен-Делл. — Это очень важно, ибо в ферухимии Инвеститура конкретного индивида настроена на него особым образом. Она привязана к тому, что мы называем самостью.

— Вы пробудили во мне любопытство, — признался Вакс, глядя на стену, пока Вен-Делл неспешно направился обратно к своей машине. — Как же это получается? Моя метапамять… она что, меня узнает?

— В некотором роде. — Вен-Делл поменял предыдущую картинку на изображение ферухимика, который зачерпнул силу. Мышцы женщины увеличились в несколько раз по сравнению с нормальным размером, и она держала над головой лошадь. — В каждом человеке присутствует духовный аспект — часть, которая существует в совершенно иной реальности. Можете называть это душой. Ваша Инвеститура привязана к душе. Она может даже считаться частью души, как, к примеру, кровь — частью тела.

— Выходит, если бы человек мог сохранять самость, — рассуждала Мараси, — как Ваксиллиум сохраняет вес…

— То на какое-то время он бы остался без нее, — договорил Вен-Делл. — Скажем так, превратился бы в чистую доску.

— И смог бы использовать любую метапамять?! — воскликнула Мараси.

— Возможно.

Продемонстрировав еще несколько картинок, изображавших других ферухимиков, использовавших свои способности, Вен-Делл остановился на изображении набора наручей. Простые металлические обручи, вроде широких браслетов, которые полагалось носить на предплечьях под одеждой. Тип металла на черно-белой картинке определить было невозможно, зато на нем хорошо различалась древняя террисийская гравировка.