Братья Булгаковы. Том 1. Письма 1802–1820 гг.

Благодарю очень за «Руслана и Людмилу». Это редкость здесь, и Василий Львович так и кинулся вчера на нее, а ты успел не только ее отыскать, но и переплести. Я еще не читал, да, между нами сказано, не большой охотник до стихов. Наташа любит сказки, а особливо волшебные; она очень хвалит поэму, но жалеет, что есть кое-где вольные стихи.

Точно, все обрадуются вашей зиме, потому что все с нетерпением ожидают прибытия дилижансов. Всякий говорит об них по-своему: иные превозносят до небес, другие говорят, что это большой подрыв для казны, что с дилижансом будут посылать важные суммы, чем избавятся от заплаты процентных денег в казну, и проч. В Английском клубе один вопрос: «Читал ты в «Инвалиде»?» – «Что?» – «Как что: с 1 ноября пойдут дилижансы». Боголюбов не поехал с Татищевым, чтобы отведать дилижансы; словом, они в большой моде. А бедный Яблонский, не дождавшись дилижансов, отправился на тот свет. Бутягин будет умножать ваше общество; он-таки для многого годится, а она преумная, даром что, кажется, отродье Макеровских или Ефимовичевых.

Я уверен был, что графиня Строганова тебе понравится, – во всех отношениях почтеннейшая женщина, а Вася очень счастлив попасть в такую семью [говорится о Софье Владимировне Строгановой, дочь которой, графиня Аделаида Павловна, выходила замуж за молодого князя Василия Сергеевича Голицына, чья мать (Приклонская) была двоюродной сестрой Булгаковых]. Ну, брат, что здесь завистников! Я всякий день ломаю копья из-за Васи. Вчера Обресковы мне говорили: «Ну что ты его превозносишь, все сделалось оттого, что он князь Голицын!» – «Да Голицыных, – отвечал я, – столько на свете, что можно ими вымостить Невский проспект; зачем же дали именно Васе преимущество? От поведения его, от добрых правил». Уж мне эти кумушки!

Дмитрий Каменский купил за 95 тысяч дом Лобанова у Никитских ворот, отделал его с большим вкусом и давал намедни для именин своих обед и ужин; сестры живут с ним. Они умно устроили свои дела; а свояк его, косой Загряжский, совсем разорился, взяв еще более за женой своею [Анастасией Ивановной Бибитинской]. У Каменского видел я Ремана, который все еще в восхищении от бани намеднишней и от хозяина-бородача. «Я предпочту, – говорит он, – этого доблестного человека, у него больше ума, чем у всей камеры депутатов Парижа». Я видел там Малиновского, который совсем оплешивел и бьет тебе челом безволосым.

Я сейчас от Волкова, у которого обедал. Дал ему слово ехать с ним в театр; представляют «Обриеву собаку»; говорят, что это любопытно. Тут собака играет главную роль; однако же она в первое представление заупрямилась и не все сделала, подошла к плошкам и чуть не прыгнула на музыкантов.

Александр. Москва, 9 ноября 1820 года

Собака вчера славно сыграла свою роль: прибежала на сцену, взяла в зубы веревочку, звонила колокольчиком, вырвала у женщины фонарь из рук и указывала ей дорогу к месту, где убит ее господин, потом по сцене преследовала убийцу, кидаясь на него. Пьеса, впрочем, довольно незначаща, а иные злые люди вызывали после пьесы собаку.

Здесь на Вяземскую опять сплели историю, которую Василий Львович рассказывал мне с трепетом и таинственностью, читая в глазах, верить ли этому или нет. Вяземская, конечно, кокетничать не откажется, но я поручусь в верности ее к мужу. Святоши и смирненькие сто раз хуже. Как ее дамы не любят, чего не выдумают! Эта история так глупа, что я тебя избавлю от рассказывания; героем в ней генерал Альбрехт. Василий Львович очень обрадовался, что я позволил ему этому не верить.

Процесс лондонский кончился по желанию радикалистов, то есть обесчестием короля и королевы и унижением престола и парламента. Мерзкое дело. Это подлинно была ловушка, поставленная королю, и он в нее попался, послушавшись ненависти своей к жене, а она заслуживала лишь глубочайшего презрения.

Я посылаю тебе гостинцу, посылаю вещь, которой нет ни у кого в Москве еще, кольми паче у нас: вчера только привезли первую и еще не продается; но что тебя мучить загадками? Посылаю тебе 5 фунтов славнейшей икры свежей!

Александр. Москва, 11 ноября 1820 года

Вяземская была здесь сутки и поехала в свою подмосковную. Не могла меня отыскать, имеет комиссии от мужа. Скоро будет опять сюда на житье. Он же явится через шесть недель. Милорадович будет в отчаянии, а может быть, и Тургенев: Ольга Потоцкая идет замуж за Голицына Александра, варшавского.

Константин. С.-Петербург, 16 ноября 1820 года

В газетах опять выдумали басню о побеге Наполеона. Ты это, верно, уже читал в гамбургских газетах. Там уже сказано, что он прибыл в Сен-Томас, а кончается тем, что всего лучше вздору этому не верить. Вот сейчас уверяли меня опять, что процесс королева выиграла. Моему чиновнику сказывал Василий Степанович Попов, что императрица-мать получила письмо из Лондона от Дивен, которая о сем уведомляет.

Александр. Москва, 16 ноября 1820 года