Братья Дуровы

ло будто парило в воздухе.

На руках от частых упражнений на гимнастических снарядах го¬

рели мозоли. Случалось и падать. Но и падения стали наукой. Забек

твердил: «Циркист и падать должен уметь артистично, красиво. Это

тоже искусство».

Молодым акробатам не терпелось «выйти на публику», ощутить

сладость аплодисментов. И, горя честолюбием, они опрометчиво де¬

бютировали — ни ко времени и ни к месту. Кого не губило стремле¬

ние к славе...

В военной гимназии шли экзамены. В актовом зале за столом,

покрытым зеленым сукном, заседал педагогический синклит. Во гла¬

ве его был священник отец Николай Мещерский. Кадеты третьего

класса экзаменовались по закону божьему.

—       Дуров Владимир!— возгласил отец Николай.

В той стороне, где сидели ученики, послышался сдержан¬

ный смех.

—       Воспитанник Дуров...— повторил было священник и осекся.

Вызванный ученик вышел из-за парты. Но как? На руках! Вверх

ногами...

При гробовом молчании остолбеневших педагогов и неудержимом

хохоте товарищей Владимир Дуров приблизился к экзаменационно¬

му столу и здесь стал на ноги. На лице его сияла довольная улыбка.

Он был счастлив от собственной выдумки.

Священник кипел от негодования. Воздев руку к стене, где висе¬

ли портреты царя Александра III и царицы, он воскликнул:

—       При высочайших особах... при священнослужителе, при госпо¬

де боге, который все видит... такое надругательство!

Кадет Владимир Дуров немедленно был отстранен от экзаменов и

отправлен домой. В тот же день педагогический совет постановил

исключить его из гимназии «за дерзкое поведение во время экзамена

закона божьего в присутствии царских портретов».

А на домашнем совете было решено отдать Владимира на воспита¬

ние в частный пансион Крестовоздвиженского.

Кадет Анатолий Дуров проучился >в военной гимназии тоже не¬

долго. Уже через два года опекун Захаров был вызван к директору.

—       Пребывание вашего питомца нетерпимо в стенах нашего учеб¬

ного заведения!— решительно заявил директор.

—       Почему?

—       Потому, что он весь свой класс превратил в гимнастов. Да и

в других классах стали ему подражать.

—       Наказывайте его!

—       Не помогает... Он и в карцере норовит на голове постоять.

Странный ребенок! Ни малейшей любознательности к наукам, и

вечные гимнастические упражнения.

—       Он еще так молод...— пытался возразить Захаров.— Со вре¬

менем станет старательным учеником.

—       О нет! Все с ним испробовали — ничего поделать нельзя. К то¬

му же служащие на него жалуются...

—       Чем же он им помешал?

—       Всех дворовых собак и кошек замучил своей дрессировкой.

Никакие уговоры не действовали. Директор оставался непрекло¬

нен, терпение его исчерпалось, Анатолий Дуров досадил ему не менее

брата. «Чем ходить на руках, гораздо было бы лучше, если бы он

приспособил их к писанию»,— заключил директор.

Опекун устроил Анатолия приходящим учеником в частный пан¬

сион. Кроме того, поручил домашнему репетитору всячески удержи¬

вать мальчика от «губительной страсти». Однако ни этот репетитор,

а после него и другие оказались не в состоянии справиться с подоб¬

ной задачей.

Частный пансион находился на Трубной улице. А рядом, на Цвет¬

ном бульваре, был цирк Саламонского. И, конечно, Анатолий подолгу

глазел на афиши, прославлявшие на все лады выступавших артистов.

Какие только эпитеты не прилагались к их именам! Тут были «все¬

мирно и всесветно знаменитые» наездники и наездницы, «короли

воздуха», рядом с которыми остальные люди выглядели жалкими

смертными.

Разве можно удержаться от соблазна увидеть таких «сверхчело¬

веков»? Анатолий вместе с Владимиром повадились туда каждое

воскресенье. В этот день устраивались утренние представления, и

билеты стоили дешевле. После, на уроках гимнастики, братья Дуровы

выказывали такое рвение, что даже отличавшийся строгостью Забек

не мог нахвалиться.

Все же акробат вынужден был отказаться от занятий со способны¬

ми учениками. Дело в том, что после исключения мальчиков из воен¬

ной гимназии опекун стал больше посвящать времени их воспитанию.

Сарай, приспособленный под гимнастический зал, был взят им под

особое бдительное наблюдение. Забек быстро почуял неладное и счел

за лучшее покинуть своих учеников.

Его место занял Отто Клейст — артист из балагана на Девичьем

поле. Но ему пришлось обучать только младшего из братьев Дуровых,

так как старший к этому времени уже был помещен в закрытое

учебное заведение.

Клейст оказался менее благоразумен, чем его предшественники,

и учительство его закончилось плачевно. Он был удален решитель¬