Братья Дуровы

Этот помер сильно повлиял на взаимоотношения братьев. Любители цирка, газетные рецензенты и широкая публика всячески прославляли героя загадочного трюка. А имя второго равноправного участника «перелета» оставалось никому неизвестным. И открыть его не представлялось возможным, иначе разрушилась бы иллюзия и погиб весь эффект.

Не обязательно иметь характер Сальери, чтобы терзаться от славы соперника. Легко понять состояние Владимира Дурова, исполнявшего неблагодарную роль в номере, принесшем огромный успех его младшему брату. Вероятно, любой артист на его месте испытывал бы то же горькое чувство. Трещина, существовавшая в отношениях между братьями, расширилась еще более.

Несмотря на оглушительный успех, «секундный перелет» через весь цирк не повторялся. И первое, так удачно начавшееся совместное выступление братьев Дуровых на арене оказалось последним.

Опекун Захаров стремился сдерживать враждебность в отношениях братьев. И хотя это плохо ему удавалось, они все же время от времени встречались под кровом Николая Захаровича. Но однажды страстный картежник Захаров проиграл все свое состояние: деньги, имущество… Вернувшись домой нищим, он сел за письменный стол и четко вывел на клочке бумаги три слова: «Нет, не отыграться!» Потом переоделся во фрачный костюм, расположился на диване и принял сильнодействующий яд.

Кончина опекуна лишила братьев Дуровых единственной связующей нити. Теперь они вовсе отрешились друг от друга. Каждый пошел своей дорогой. Пути их разошлись бесповоротно.

«Браво, Август, Браво!»

Насмешка едкая — оружие мое.

А. Дуров

Слово «клоун», определяющее человека самой смешной профессии, вызывает серьезные споры. Как оно родилось, где возникло? Вероятно, от латинского слова «colonus» — деревенщина, мужик.

Некоторые утверждают, что основанием послужила сценка, с давних времен игравшаяся в цирках. Неуклюжий крестьянин брался на пари проехать верхом на норовистой лошади. После ряда комичных падений он выигрывал спор и уже в роли настоящего наездника проделывал сложные упражнения.

Так или иначе, в конце XVIII века слово «клоун» перешло из Англии на континент и заменило бытовавшее выражение «паяц».

Кто был первым клоуном? Едва ли на этот вопрос можно ответить. Лучше сказать о создателях клоунских жанров.

Француз Жан Гонтар — один из первых комических акробатов цирка начала XIX века. От него пошла целая династия Гонтаров-клоунов, выступавших в разных странах на протяжении столетия.

Жан-Батист Ориоль затмил Жана Гонтара, небывало усложнив акробатическое искусство клоуна. Его называли «человек-птица», «человек-колибри», «человек-белка», считали самым воздушным существом, когда-либо выступавшим под куполом.

Появление Ориоля возвещал тихий звон бубенцов, затем слышался его высокий пронзительный голос и мефистофельский смех. С необычайной легкостью он совершал грандиозный прыжок на арену и вмиг взбирался на высоченный шест. Затем начинал каскад акробатических упражнений, вызывавших удивление, восторг и одновременно хохот зрителей. Какие только упражнения не исполнял Ориоль: показывал номера с горящими свечами и катающимися бочонками, взбирался на пирамиду из столов, изображал изящную обезьяну, на вытянутом канате танцевал гавот. Ориоль прыгал через шеренгу из двадцати четырех солдат, державших ружья с примкнутыми штыками и для пущего впечатления во время прыжка клоуна дававших залп. Он был прыгун с необыкновенным чувством точности: выходил на арену, снимал туфли и, сделав заднее сальто, попадал ногами прямо в свои туфли.

Только англичанин Джемс Босуэлл мог бы соперничать с Ориолем в ловкости и умении сохранять равновесие. Чего, например, стоит такой его помер. Он взбирался по лестнице, которую сам же удерживал в вертикальном положении. По мере восхождения, Босуэлл отбрасывал в сторону поперечные перекладины. Достигнув последней ступеньки, отбрасывал и ее вместе с одной из боковых стоек лестницы. И тогда он становился головой на оставшуюся, неукрепленную стойку.

При том все это клоун проделывал так комично, что вызывал раскаты неудержимого смеха и громкие крики «браво!». Непревзойденный акробат, он был и великолепным эксцентрическим танцором. В костюме цыганки, с рыжим париком на голове, стуча огромными кастаньетами, Босуэлл поражал ловкостью и юмором.

Существует не один вариант рассказа о первом появлении на арене рыжего. Обычно заслугу создания этого амплуа приписывают англичанину Тому Беллингу. В берлинском цирке Ренца он, в прошлом недурной наездник, выполнял скромные обязанности униформиста. Слыл добрым товарищем и еще лучшим собутыльником.

Однажды Том Беллинг вышел на манеж, спьяна напялив на себя чужую, не по росту большую одежду. В это время выносили ковер. Том бросился помогать его расстилать, но споткнулся и упал. Поднявшись на ноги в полном смущении, он принялся стряхивать приставшие опилки, растирать свой и без того красный нос.