Братья Дуровы

Все это позволило создать номер «Война животных», который принес ему славу выдающегося дрессировщика. В значительной мере благодаря этому номеру он, тогда еще молодой клоун, с огромным успехом гастролировал в цирках Германии, Франции, Италии, Испании. А номер был совсем не сложен. На противоположных сторонах манежа стояли огромные ящики. По знаку клоуна дверцы их в нужный момент открывались, и из одного ящика выскакивали поросята, из другого — гуси и индюки. Обезумевшие от долгого сидения в темноте, от слепящего света арены, грохота оркестра, подгоняемые ударами бича, животные и птицы отчаянно шумели, хрюкали, кричали, производили полный переполох, все переворачивали на своем пути. Вот и вся война…

Но она была неожиданна и смешна.

Грандиозный номер «Взрыв крепости», показанный Анатолием Дуровым в московском манеже, также был несложным, хотя и очень эффектным. В нем участвовали тысяча кур и пятьсот петухов. Все они помещались в крепости. И когда эта крепость, освещенная бенгальским огнем, взрывалась согласно точным пиротехническим расчетам, нетрудно представить, что в этот трагикомический момент вытворяло ее кудахтающее и кукарекующее население.

Далеко не все номера с животными и птицами были так безобидны. Анатолий Дуров, так же как его старший брат, использовал свиней для сатирических шуток.

Под звуки игривого вальса из оперетты «Веселая вдова» свиньи качались на доске-качелях.

Дуров декламировал:

Качайтесь, свиньи, наслаждайтесь…
Прекрасно знаю я —
Везде господствует свинья.
Куда ни глянь — по всем местам
И свиньи здесь (жест в сторону свиней)
И свиньи там (выразительный жест в сторону губернаторской ложи).

Парадоксально: Анатолий Дуров прежде всего подчеркивал то, что он выдающийся дрессировщик. Сатирическая клоунада, как он думал, занимала второстепенное место в его номерах. Однако сила его своеобразного таланта уже тогда именно заключалась в острой, блистательной сатиричности.

Впрочем, так же заблуждался его старший брат. Уже в первые годы работы в цирке он выказал незаурядные способности дрессировщика, но долгое время своим истинным призванием считал сатирическую клоунаду.

Нет слов, оба брата немало преуспели даже в том жанре, который каждый ошибочно считал своим призванием. И можно только порадоваться, что в конце концов каждый из них нашел свой истинный путь в искусстве.

Лестница славы

Успех рождает успех

Поговорка

В 1890 году Анатолий Дуров с большой группой дрессированных животных отправился на гастроли за границу.

Шумная реклама повсюду предшествовала его появлению. В этом турне Дуров даже переменил свой обычный клоунский облик. Нарядного шелкового балахона, которым он так гордился, ленты, увешанной медалями, и огромной сияющей звезды эмира Бухарского не осталось и в помине. С гастрольных афиш смотрел невысокий, ладно сложенный молодой мужчина с выразительным, смелым лицом. На нем была вышитая шелковая косоворотка, на плечи небрежно наброшена легкая поддевка, на ногах пузырились шаровары, заправленные в лаковые сапоги «гармошкой». Темный картуз дополнял наряд этого «удал добра молодца», будто сошедшего с картинки, писанной в псевдорусском стиле. Не хватало лишь гармошки в руках, его заменял щегольской кнут, более похожий на стек, а еще больше на волшебную палочку, которой пользуются фокусники.

Талантливый артист Анатолий умел преображаться! И как чутко приспосабливался к обстановке. Берлинцы, парижане, венцы — зрители искушенные, их не удивишь блеском медалей и звезд, а вот экзотический «стиль рюсс» — это нечто невиданное, занимательное.

Когда же русский клоун появился в роли тореро на знаменитой Ла Плаца де торос в Мадриде и вступил в единоборство с разъяренным быком, испанцы назвали его дебют сенсацией, чудом XIX века.

Дерзкая затея Дурова выступить в роли тореро чрезвычайно оживила его гастрольную программу. До того он лишь показывал собаку-математика, кур-балерин, кошку в содружестве с крысами, прыгавших свиней и прочие номера из своего репертуара.

Он говорил по-немецки и по-французски, коверкая слова, что тоже веселило публику. Но вкусы зрителей были различны: в Германии больше нравились антре с участием свиней, в Италии — с петухами, внимание испанцев привлекали кошки и крысы, а французов больше забавляли ученый козел и собака.

В Испании Дуров рискнул показать пародию на бой быков, которая в России производила слабое впечатление. Но тут она вызвала неистовый хохот зрителей. Козел послушно исполнял роль быка. Униформисты, подобно настоящим пикадорам, дразнили его красным плащом. Козел злился и свирепо бодался. Игра с ним к общему удовольствию продолжалась, пока клоун-тореро не «вонзал» ему кинжал между рогов.