Братья Худяковы

Павел рассказывал этот сон и шутил, а Федору сон не понравился — он счел его вещим.

Вышли на двор, т. е. расчищенное место перед зимовьем, так как никакой ограды или забора у этого «двора», конечно, не было.

Пурга стихла. Больших сугробов, к удивлению, не оказалось, а уж как шумело ночью!

Но на занесенном снегом «дворе» охотники увидели отпечатки лап нескольких тигров…

Разобрались в следах и установили, что перед утром через зимовье по затверделому снегу прошли три тигра!

Лошади были целы, стояли запушенные снегом и жевали, хотя и тревожно, свою сечку.

Один из тигров прошел между ними и даже как-будто останавливался.

Другой стоял против дверей, где были ружья, точно нюхал их!

А третий дал след через кровлю зимовья.

Видимо, тигры были сыты до отказа — решили охотники.

Не мало подивились они такой невиданной оказии!

Но Федор встревожился не на шутку: такой сон и три тигра!

Как и многие люди, живущие среди природы, в постоянной борьбе с хищными зверями и другими опасностями, заставляющими зорко вглядываться во все окружающее, чтобы не только отразить, но предупредить и предугадать опасность, — Федор также был не избавлен от так называемого суеверия и мнительности и естественно связывал многие явления с цепью последующих случаев и происшествий.

Когда Федор уже собрался, то просил Павла быть осторожнее, не рисковать.

А Павел, со свойственной молодости отвагой, уверенный в своем искусстве стрелять, беззаботно ответил:

— Не боюсь! Пусть хоть сам чорт повстречается, я и ему влеплю между глаз пулю!

Федор уехал, распахав за собою широкий след от увезенных зверей.

А Павел собрался на охоту — выследить ночных гостей. Он взял с собой кукуль (спальный меховой мешок), на три дня сухарей и рису и ружье Федора, которое невольно взвесил на своей руке — слишком легким показалось оно против его надежного винчестера! Затем встал на лыжи и пошел по ночным следам.

За это время тигры ушли далеко. След повел на речку Чуфан, в скалы.

Чем дальше, тем местность становилась более дикой, пересеченной глубокими долинами, сопки делались более крутыми, растущий на них разнообразный лес был изувечен постоянными ветрами и теперь, лишенный листьев, походил на какие-то сказочные существа, погибшие в страшных мучениях: ярко на белом снегу рисовались темные изогнутые стволы и узловатые скрученные ветви, как черные руки…

Лишь изредка взор останавливался на стройном молодом кедре с живой темно-зеленой хвоей. Но от этого контраста еще печальнее выглядели окружающие его мертвые деревья с распростертыми изувеченными руками…

Наконец, уже далеко после обеда, Павел достиг причудливых скал на речке Чуфан.

Эти великаны стояли огромной стеной, иссеченные исполинскими трещинами и пробитые множеством глубоких и малых пещер — любимых убежищ всяких зверей. Самые вершины скал иногда изображали башни: то в роде средневекового рыцарского замка, то похожие на восточные минареты.

На одном из широких выступов, поднимающихся, как лестница гигантов, каменными ступенями обширных террас, лежали три тигра и, повернув головы, смотрели на охотника…

Винчестер к плечу!.. и после первого выстрела средний тигр покорно положил свою голову на лапы…

Остальные два огромными прыжками кинулись на Павла.

Передернув скобу, вторым выстрелом свалил еще одного, а по третьему, уклонившемуся в сторону, послал две пули, видимо, ранив его.

Охотник пошел к добыче.

Второй из убитых тигров лежал недалеко. Он упал, навалившись на дерево так, что передние лапы свешивались под уступ с одной стороны ствола, а задние — с другой.

Огромная голова с разинутой пастью запрокинулась на каменный уступ и, казалось, все еще грозила своими страшными зубами.

Окровавленная рана показывала, что пуля попала тигру наискось в ухо.

Невольно залюбовался молодой охотник своим трофеем и даже потрогал ногой зубы.

— Ничего, если попасть на такие зубы — мало не будет! — не удержался сказать, хотя никто, включая и мертвого тигра, слышать его не мог…

Затем посмотрел след третьего, ушедшего тигра — он был недалеко — и увидел на снегу обсеченную пулями шерсть, а дальше капли крови.

И, наконец, поднялся на тот выступ, где лежал первый тигр в той же позе, в какой застигла его смерть.

Ободрав его, он шкуру и мясо закопал в снег, чтобы не расклевали вороны, а потом спустился ко второму тигру, чтобы и его «освежевать».

Начало смеркаться.

Подходит… а тигра нет!

Можно только вообразить, какой вихрь мыслей пронесся в голове охотника…

Как бы не был он храбр и находчив, но такой сюрприз нагонит холоду хоть на кого!

Мы не знаем, что пережил наш охотник в эти полусекунды — именно не больше, — но последующее показало что он не потерялся.

В то же мгновение он увидел и тигра, притаившегося для прыжка. Зверь прыгнул на охотника вслед за выстрелом, и Павел, сообразив, что вторично стрелять уже поздно, хотел уклониться за дерево, но в это время тигр уже был подле и схватил его своей пастью за голову…

Уже потом, вспоминая, Павел говорил, что в тот момент он ясно слышал, как хрустнули кости его черепа…

Он мысленно простился с белым светом…